Каору Куримото - Битва в Носферусе

— Тубаи и Раса идут на переговоры, а вот с Карои и Гуро еще ничего не ясно, — прорычал Гуин. — Захотят ли они присоединиться к Раку?

— Рийаад… — начал было Сиба.

Но тот только покачал головой, потом, низко склонившись, вышел в ночную прохладу.

Пока человек-леопард обсуждал с вождями дальнейшие действия, близнецы, Суни и Иставан принимали воздаваемые им почести.

По-видимому, две большие хижины, находившиеся на центральной площади, были единственными общественными строениями в деревне. На западе располагалась хижина совета, где обсуждались все важные вопросы, а напротив нее стояла хижина для празднеств, где проходили торжества. Хотя Гуин не стал участвовать в пиршестве, торопясь на собрание вождей, женщины племени сделали все необходимое, чтобы как можно лучше принять необычных гостей.

Хижина для празднеств была такой же, как и хижина вождей. Вокруг ямы для огня лежал сухой тростник и мягкие шкуры. Женщины то и дело подносили гостям все новые блюда и кувшины с вином и молоком.

Иставан сидел на шкурах, скрестив ноги, и глядел на хлопотавших вокруг дикарок. Вообще-то ему следовало пойти с Гуином, но оборона деревни его вовсе не заботила, к тому же, он был голоден и в горле у него пересохло. Наемник по-прежнему оставался скорее большим ребенком, чем взрослым воином.

И вот он сидел здесь, разомлевший от тепла. Ему не терпелось попробовать каждое блюдо, и он даже забыл, что собирался поискать новый наряд.

— Мы ведь не ожидали такого от этих обезьян, а? — объявил Иставан громко, чтобы поддеть близнецов. — Кто бы мог подумать, что они станут нас кормить! Я всегда думал, что дикари из Носферуса питаются только лишайниками. Наверное, они ожидают того же самого и от нас. Фу, как здесь воняет обезьянами!

Ринда не сдержалась, хотя и знала, что наемник специально поддразнивает ее:

— Как ты можешь так говорить после всего, что семы сделали для нас? А если они тебя понимают? И потом, раку не обезьяны! Они очень умные, добрые и заботливые. Не то, что гохрские демоны, к которым принадлежал и ты!

— Чего это ты так разоряешься? Может быть, ты им родня? Твой дедушка был обезьяной? На ваше семейное древо взобрался бабуин? — продолжал дразниться наемник, сверкая глазами.

— Ты смеешь оскорблять королевский дом Парроса? — взвилась принцесса.

— Да не обращай ты на него внимания. Он же специально тебя злит, — сказал Ремус.

— Прекратите вы трещать. Вы сами больше похожи на обезьян, чем они, — рассмеялся Иставан. В этот момент перед ним поставили огромную чашу. Он запустил туда руки и принялся набивать рот.

— Хм, неплохо, совсем неплохо, — сказал наконец наемник удовлетворенно. — Ягоды здешнего кустарника и кобылье молоко, оказывается, вкусны! Эти обезьяны умеют готовить. Попробуйте-ка!

— Спасибо, мы уже наелись, — ответила Ринда, хитровато улыбаясь, и вернула ему чашку. — Мы успели как следует отдохнуть и насытиться, пока вы ходили на разведку. Ты, должно быть, очень устал, Иставан. Мы благодарны тебе.

Наемник, не ожидавший этого, посмотрел на нее с удивлением. Но он не успел заметить ее хитрой улыбки, сменившейся самым невинным выражением. Ремус уткнулся лицом в чашку и шумно хлебал молоко.

— Да, кормежка хорошая, — объявил Иставан, снова принимаясь за еду.

Женщины поставили перед ним еще несколько блюд. Для приема гостей они постарались приготовить все, что только было в их силах. Подавали густую похлебку из лишайников, жареные грибы, запеченных ящериц, плоды кактуса. Иставан только успевал облизываться.

Женщины понимали, что их гости страшно проголодались, поэтому поток блюд все не прекращался. Дети семов, проскальзывавшие в хижину, глядели на все это голодными глазами, но матери тут же выгоняли их за дверь.

Иставан запихивал в рот сразу по два плода, забыв свои слова о вонючих обезьянах. Суни сидела у ног Ринды и не отрываясь смотрела на жующего наемника.

— М-м, вот это тоже неплохо. Интересно, можно ли приготовить такое из плодов васьи? — довольно проурчал он. — Мне вспомнился один случай. Когда я был пиратом, то как-то раз пытался с голодухи съесть своего товарища. Только не говорите об этом никому, ладно? Я уверен, что смогу выжить, несмотря ни на какие обстоятельства, потому что судьба благоволит ко мне. Кстати, однажды я чуть было не съел собственную ногу.

— У тебя было слишком много для твоего возраста удивительных приключений, — сказала Ринда, улыбаясь и качая головой. Отдых благотворно повлиял на нее — в глазах снова появился юношеский блеск, а кожа засияла здоровьем. Она успела с огромным наслаждением, так, будто не делала этого уже сто лет, искупаться и расчесать волосы, поэтому вновь стала походить на неземное существо. В полутемной хижине они с братом казались лунными лучами. Близнецы были полны жизни и благородной красоты.