Каору Куримото - Маска леопарда

Она наконец-то распахнулась, и дикари с победными воплями ринулись в камеру, размахивая каменными топорами. Гуин принялся обороняться, но тесное помещение и темнота играли на руку нападающим. Каждый раз, размахиваясь мечом, он задевал за стены или за потолок. И все-таки удалось снести несколько голов.

— Отступать больше некуда, Гуин, — воскликнула Ринда. — Нам осталось лишь… Что такое?

Ремус просунул руку под висевший на стене гобелен и отшатнулся. Под тканью оказался огромный провал!

Все четверо кинулись в потайной ход. Дикари попробовали ринуться в погоню, но лишь наткнулись на твердую каменную стену.

Беглецов окружала кромешная тьма. Они летели вниз, в бесконечную пропасть, вопя от страха и изумления. Через некоторое время им показалось, что полет замедлился… и они почти парят или планируют. Наконец та сила, что держала людей в воздухе, бесцеремонно бросила их на камень.

Детям повезло, что Гуин, самый тяжелый из беглецов, приземлился первым. Он инстинктивно протянул руки и поймал остальных на лету.

Падение слегка оглушило, и некоторое время они лежали неподвижно. Потом Гуин потянулся, закашлялся и стряхнул детей со своей широкой груди. Вскоре все четверо пришли в себя.

— Ну что, живы? — спросил воин. В темноте его глубокий голос звучал как-то таинственно.

— Я цел, — откликнулся Ремус. — А ты, Ринда?

— Ну… Я вроде — тоже.

Близнецы нащупали друг друга во мраке и обнялись.

— Такая темень, хоть глаз выколи, — произнесла принцесса. — Интересно, что произошло? Мы только что были в башне, а теперь…

— Тише! — прикрикнул Гуин громким шепотом. Его глаза засветились в темноте, словно изумруды. — Мы вылетели из камеры. Кажется, там был секретный ход, ведущий сюда. Довольно необычно для старой крепости. Даже не могу сказать, угрожает ли нам здесь что-нибудь или нет.

— Не нравится мне это место, — сказала принцесса дрожащим голосом. — Чувствуется нечто неприятное. Кажется, пахнет гнилью. Я слышала этот запах, когда мы приближались к заставе, а теперь он еще сильнее.

— Из нас лишь у тебя есть дар предвидения, и ты, как всегда, права, — откликнулся Гуин. — Но я и сам чувствую разложение. С тех пор как мы провалились сюда, мои ноздри ощущают запах плоти, гниющей заживо. Это гораздо хуже, чем мертвечина.

— Черный Граф Ванон, — прошептала Ринда и хлопнула в ладоши. — Это он! Мы с Суни видели, как он входил в нашу камеру. Наверное, пробрался через потайной ход, скрытый за гобеленом. Вот почему и скрылся так быстро! — Она сбивчиво рассказала об увиденном чудовище с гниющей плотью, исчезнувшем, чуть было не дотронувшись до нее. — Значит, и ушел по этому ходу. А что, если здесь все заражено?

Гуин задумчиво заворчал. Все его мышцы напряглись. Внутренний голос кричал ему о заразе, но он сумел удержать себя в руках.

— Я кое-чего не понимаю, — произнес воин. — Как граф мог подняться на башню? Или здесь есть ступени? Ванону тяжело ходить, так как же он стал бы взбираться на такую высоту? Вам не кажется странным?

— Хм-мм, — протянула Ринда. — Действительно, не совсем ясно. Я тоже кое-чего не понимаю. Эта тварь подошла к нам совсем близко, но тут же исчезла, не причинив вреда. Мы до сих пор живы-здоровы. Никаких следов чумы. — Девочка поежилась, вспомнив жуткую сцену в башне. — А ведь Черный Граф говорил, что болезнь поразит всякого, кто будет дышать одним воздухом с ним.

— Любопытно, — произнес Гуин.

— В Стафолосской Заставе творится что-то непонятное, — прошептала принцесса, будто боялась подслушивания. — Тут кроется какая-то тайна. Я уверена, если бы дикари не напали на крепость, ей бы все равно осталось недолго.

— Что ж, Ринда-Провидица, — ответил Гуин. — Я уже слышал подобные предсказания от одного человека, прозванного Колдовским Мечом. Он выбрался из крепости раньше нас и сказал, что ей вот-вот придет конец. Это был наемник по имени Иставан. Он ведь не ошибся, а, малышка?

Гуин держал девочку за руку. И при упоминании этого имени она вздрогнула так, словно ее ударила молния.

— Ты знаешь Иставана Валачского? — удивился воин.

— Нет, но… — произнесла принцесса и покрепче ухватилась за могучую руку. Девочку охватила дрожь, будто она услышала, как повернулось судьбоносное колесо, вращаемое Дзарном. Такое же чувство возникло в тот момент, когда человек-леопард впервые назвал свое имя. Ринда точно никогда не слышала этого сочетания звуков — «Иставан», и все же у нее задрожали руки. Девочка, получившая от богов дар видеть то, чего не видят другие, крепче прижалась к воину. Его сила будто передалась ей, накатив, как прибой, и сразу стало лучше.