Галина Маслова - Сказания Дарины. Книга первая.

Душа радостно запела, губы растянулись в широкой улыбке, захотелось подхватить эту песню голосом, рассмеяться, закружиться радостным танцем, но вовремя вспомнила об окружающих. Что хозяева могут подумать о своей постоялице, если увидят такое поведение? Не иначе, как «малохольная» какая-то.

Вот они, ограничения общества и воспитания в нём: «как бы кто чего не подумал», «как бы кто чего не сказал», «как бы из этого чего не вышло». Человек не может быть самим собой даже в такие минуты, когда ему вдруг становится легко, счастливо и радостно на душе, потому что общество и его неписанные законы, накладывают общепринятые ограничения, рамки, решётки, железо-бетонные стены, потому что без этого в обществе не выжить.

Эх…

Легкая досада мелькнула в душе и тут же исчезла, оставив сдержанную вовремя эмоцию привычным сознательным контролем.

Деревянный стол во дворе, сколоченный из грубых досок, белел расшитой по краям скатертью. Анна со старшей дочерью накрывали на стол. Семья собиралась завтракать.

— Приятного аппетита всем! — всё так же улыбаясь, громко сказала, садясь рядом с малышней в самом конце стола.

Не пристало чужачке садиться близко к «голове стола», да и не то это общество, где гость садится по правую руку от хозяина.

После завтрака вареными яйцами с домашней сметаной и свежими огурчиками с грядки, Анна в ответ на мой вопрос «можно ли с утра идти на пляж?» и «насколько глубоко у самого берега?» как-то странно глянула и тут же отвела глаза, но потом велела Васильку проводить меня, и по дороге все объяснить.

На вопросы она не ответила, как-то напряжённо отшутилась тем, что сама никогда в море не купалась и понятия не имеет, насколько там глубоко, а Василёк всё про море знает.

Иван нахмурился, зыркнул на меня из-под косматых бровей, но ничего не сказал. Молча поднялся и ушёл на скотный двор.

Я удивилась, но благоразумно прикусила язык на эту тему. Поблагодарила за доброту и гостеприимство, сходила за полотенцем, сунула ноги в шлёпки, и вышла со двора.

Мальчуган, босоного шлепал по придорожной пыли, держась чуть в сторонке, недовольно шмыгал носом и украдкой поглядывал на меня. Я разглядывала окрестности, деревенские дома, дворы, жителей, занятых своими делами во дворах и на огородах. Они изредка бросали на нас беглые взгляды, но очень сдержанно, без навязчивого внимания. Только один из них колюче смотрел прищуренными глазами, да и то, только до тех пор, пока я не глянула на него открыто. Он тут же отвёл взгляд, недовольно бурча что-то себе под нос, принялся орудовать вилами, переворачивая сушащееся сено на его скотном дворе. Этот был точно шаманом местного значения, а, значит, властью и представителем Богов среди населения. Это я поняла с первого взгляда на него, едва мельком заметила, как он вышел из дома во двор.

Куры греблись в загородках, иногда кукарекали петухи. Остальную живность дети постарше давно отогнали на пастбища. Но чего-то здесь не хватало и я долго не могла понять чего именно.

Мы дошли почти до конца деревни, когда меня вдруг осенило — ни в одном дворе я не заметила ни одного пса и ни одной собачьей конуры! Кошек тоже не было видно.

Странно.

Что же это за деревня такая без кошек и собак?!

Резко остановилась от неожиданной мысли и ещё раз, повнимательнее, огляделась. Так и есть. Ни одной будки видно не было.

— А в вашей деревне разве нет собак? — спросила Василька.

Мальчик опустил глаза и сказал, как взрослый, который не хочет отвечать на заданный вопрос:

— Пойдемте быстрее, госпожа, а то мне ещё своих догонять. Сегодня наша очередь коров пасти.

Хотелось расспросить Василька и про кошек, и про все странности, какие заметила на хуторе, но вовремя прикусила язык, повинуясь интуиции. Только кивнула головой и ускорила шаг. Осталось невысказанное глубокое удивление, которое тут же спрятала поглубже, решив, что в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Мало ли причин у местного населения не заводить кошек и собак, о которых посторонним знать не положено, да и незачем.

Пляж был почти пустой. Кое-где группками играли дети, скача по мокрому песку, увлеченно спорили о чем-то своём, перекрикивая друг друга. Увидев меня с Васильком, тут же замолкли и долго, не шевелясь, смотрели на чужачку.

Купающихся в море не было. Отдыхающих тоже, но выспрашивать у хозяйского сына о подобных мелочах, когда солнце и море звали купаться и загорать, не стала. Может быть местные пересуды какие-нибудь. Откуда будешь знать, если в каждом обществе, хоть маленьком, хоть большом, есть свои неписанные законы, правила и привычки, которые чужим не открывают.