Робин Бейли - Стужа

Ноги у нее подкосились, она сжалась в комочек. Кто-то утешающе обнял ее за плечи. Креган. Как она ни старалась, не могла себя заставить посмотреть ему в глаза. Слишком стыдно.

Старейшины были за нее, а остальные воины? Когда они узнают, будут ли они сражаться за ту, что хуже убийцы?

Радамантус положил руку ей на плечо. В его глазах она заметила сочувствие. Затем, убедившись, что она смотрит, он закрыл лицо краем плаща. Минос и Эйкус последовали его примеру, а вслед за ними все воины шондосийской армии один за другим отвернулись.

Стужа была так удивлена, что перестала плакать, и сердце ее переполнилось благодарностью. Она подозревала, что Креган и старейшины уже знают о ее преступлении. Они решили избавить ее от унижения и не стали зрителями этого ужасного спектакля. Тогда она нашла в себе силы встать и смотреть.

Лицо гигантской Стужи исказилось, и она взмахнула сверкающим мечом. Ничуть не испугавшись, ее братец-великан осторожно подбирался к ней, его огромные глаза горели ненавистью.

Стужа решительно отняла плащ от лица Крегана. Ей слишком тяжело было наблюдать за этой сценой в одиночку, она боялась, что не вынесет этого.

— Смотри вместе со мной.

Он обнял ее одной рукой, и она склонила голову ему на плечо.

Она вспомнила ту ночь, когда брат раскрыл ее тайну. Меж ними никогда не было любви, потому что они слишком завидовали друг другу, страстно желая заниматься тем, чем вынужден был заниматься другой: она — обучаться искусству владения оружием, а он, как она всегда подозревала, хотел познать тайны Така. Он застал ее с поличным, она держала в руке меч. Она нарушила древнее табу, поэтому он имел право убить ее. Более того, это был его долг.

Зазвенела сталь. Сошлись два гиганта, сотрясая небо и землю. Наконец огромная Стужа вонзила клинок в грудь брата. В точности повторилось все, что уже случилось однажды.

Не найдя в себе мужества предать смерти любимую дочь, на острие меча Стужи кинулся ее охваченный горем отец. Вопль пронесся по всему замку и разбудил Бурдрака. Старик любил ее и гордился своей талантливой ученицей. Но у него не было выбора: он должен был отомстить за смерть своего господина. Стужа хотела было отбросить меч и принять заслуженную смерть, но оказалось, что она слишком хорошо усвоила уроки Бурдрака. Ученица сражалась со своим учителем, хотя ни она, ни он не желали этого. И в конце концов Бурдрак выронил оружие и замертво рухнул на каменный пол.

Гигантская Стужа отшвырнула меч и кинулась к бездыханному телу своего учителя, обнимая его. Так же как она сделала давным-давно.

И тут ей пришлось вспомнить, что было дальше. Вперед выступила мать, в ее перекошенном от ненависти лице не осталось уже ничего человеческого.

— Ты хорошо изучила мужские способы сражаться и убивать. Ты лишила меня всех, кого я любила, — мужа, сына и дочери, на которую я возлагала большие надежды. Ты не просто ведьма, дочь моя, а колдунья куда более сильная, чем я. Но ты отказалась от этого. Растратила свой дар. — Мать накрыла дрожащими теплыми руками глаза Стужи. — Я накладываю на тебя проклятие: ты будешь следовать дорогой убийцы всю оставшуюся жизнь. И помни: женщина, которая носит меч, вызывает только презрение. Ты отняла у меня семью, а я отнимаю у тебя магический дар.

Боль пронзила глаза Стужи, и она зашаталась. Мать осторожно подняла меч, брошенный дочерью.

— А теперь и я нарушаю закон. — Невидящими глазами она посмотрела вдаль. — О боги! Где дочь, которую я воспитала? Я не знаю тебя, женщина, — прокричала она. — Ты сделана из огня, но от тебя веет холодом, словно ты сама стужа.

Стужа вновь услышала материнское проклятие, слово в слово, и увидела, как ее мать приставила острие меча к груди, рукоять прижала к стене и упала вперед. А потом, оставляя за собой широкий кровавый след, она подползла к своему мужу, сжала его холодную руку и испустила дух.

Плач разнесся над равниной, и великаны начали таять. Представление закончилось. Стужа смотрела, как шондосийцы один за другим открывают лица и возвращаются к своим кострам, но Креган продолжал обнимать ее.

— Тебя судили, — прошептал он, — и признали невиновной.

Она задумчиво смотрела туда, где недавно была разыграна трагедия.

— Я виновна.

— Виновата и виновна не одно и тоже. Ты в такой же мере преступница, как и жертва.

Внезапно вдалеке послышались звуки рога, и они оба поспешили к остальным.

Многие воины были уже в седле. Из своей палатки вышел Эйкус, он был в доспехах, его лицо светилось мрачной радостью.