Робин Бейли - Стужа

Стужа нахмурилась и поджала губы, когда вдруг подумала, что уже очень поздно. Окон в пиршественном зале не было, и она не могла определить время. Стужа с Креганом въехали в город на закате, но сколько часов прошло с тех пор? Наверняка уже наступила ночь и колдун вовсю ищет Книгу. Если ему удастся ее найти… Стужа постаралась отогнать от себя эту мысль.

Она решительно осушила кубок с кроваво-красным вином. Пора разыскать ее шондосийского друга и уносить ноги из этого гнусного города. Сделать это можно было только одним путем. Она нащупала руку Тумака и погладила ее. На его лице заиграла сладострастная улыбка, он сжал ее ладонь.

— У тебя глаза такого необычного зеленого цвета, — сказал он. Дыхание у него участилось.

Стужа с трудом сглотнула, горло у нее непроизвольно сжалось.

— У меня много чего необычного, — сказала она развязно, — и не все на виду.

Нет, роль обольстительницы ей явно не удавалась, и Стужа с трудом сдерживала дрожь. Тумак накрыл ее ладонь своей и почувствовал, как дрожит его сегодняшняя избранница, однако истолковал это по-своему и, отпустив сальную шутку, пригубил вина.

Стужа с притворной застенчивостью отвела глаза:

— Разве может девица, находясь рядом с тобой, не дрожать?

Кубок с вином дрогнул у него в руке, когда он поднес его к губам. Тумак закатил глаза, потом снова посмотрел на нее и медленно отставил кубок, не отрывая от нее взгляда.

— Девица?

Она снова застенчиво отвела глаза, надеясь, что на щеках у нее выступил румянец, и ответила лишь кивком головы.

У него на губах вновь сверкнула акулья улыбка, и правитель Зонду облизнулся, очевидно почувствовав внезапный прилив желания. Он погладил Стужу влажной от пота ладонью по обнаженному боку.

— Если ты лжешь, тебе не поздоровится, — пригрозил он ей.

Она позволила себе слегка улыбнуться и игриво покусала крылышко жареной дичи:

— Мне не поздоровится в любом случае, разве нет?

Тумак запрокинул голову и разразился смехом.

— Неплохо сказано! — проревел он, тряся животом так, что стол заходил ходуном, и гости изумленно замолчали. — Очень неплохо сказано!

Он поманил служанку, и та налила ему еще вина. Он осушил бокал одним глотком, потом второй. Затем он встал, поднимая вместе с собой и Стужу.

— Друзья мои! — проговорил он громко, и все затихли. — Я благодарю вас за то, что разделили со мной трапезу, и прошу — продолжайте без меня. Я распорядился, чтобы у вас ни в чем не было недостатка, ни в еде, ни в вине, ни… — он осклабился, недвусмысленно скосив глаза на грудь Стужи, — в чем другом. Но сейчас ваш правитель устал, и ему пора в постель. Я желаю всем доброй ночи.

Он сжал ее руку своей потной лапой и притянул к себе. Так ей и пришлось пройти через зал под грубый смех и скабрезные шутки. Стужа сгорала от стыда, пока Тумак вел ее за собой, словно она малое дитя. Выйдя из зала, они пошли по мрачному коридору, за ними последовал стражник. Вскоре Стужа потеряла ориентацию в лабиринте коридоров. Они были то освещенными, то совершенно темными. Она уже начала бояться, что ей никогда не удастся выбраться отсюда. И тут они остановились перед дверью, за которой оказалась комната. Стражник проскользнул вслед за ними и зажег тонкую свечу от лампы, которую он снял со стены в пиршественном зале и принес с собой. Потом он вышел и закрыл дверь.

Стужа еле слышно ахнула, оглядевшись вокруг. Роскошные драпировки и гобелены, тонкие, почти прозрачные, ниспадали до пола, устланного богатыми коврами. По углам высились груды пухлых подушек, которые также лежали и на огромной кровати с балдахином и пуховой периной. Больше в комнате ничего не было. Тумак подвел Стужу к кровати.

Она озиралась в поисках чего-нибудь, что могло бы заменить ей оружие, хотя бы гребенка или шпилька. Не было ничего, чем она могла бы его оглушить. Подсвечники были намертво прикручены к стенам. По-видимому, из комнаты преднамеренно убрали все потенциально опасные предметы.

Тумак выпустил ее руку и, глядя на нее глазами голодного хищника, стал медленно раздеваться в чувственном танце. Так женщина могла бы соблазнять мужчину. Одну за другой он скинул с себя все детали туалета и остался совершенно голым. Он окинул взглядом фигуру Стужи, и низкое рычание вырвалось из его горла.

Стужа отвернулась, борясь со страхом и отвращением. Холодные руки легли ей на плечи и принялись лапать грудь. Тумак прижался к ней жирным телом, и она, как ни старалась, не смогла сдержать дрожь. Он сжал Стужу в объятиях, развернул ее к себе лицом. В нос ей ударил запах перегара и пота. У него самого грудь была почти как у женщины — пухлая и чуть-чуть отвислая, а меж бедер подрагивал здоровенный… Тумак приник губами к ее шее.