Робин Бейли: Поющая кровь

— И вы купили таверну и поселились здесь, — прервал ее Кириги.

— Поначалу было нелегко. По крайней мере для меня, хотя сейчас я думаю — Кимон всегда мечтал о чем-то подобном. Каждое утро я стояла у двери — впрочем, я до сих пор сохранила эту привычку — и смотрела на эту самую дорогу. Странники приходили и уходили, пешком или верхом, в повозках или за караванами. О боги! — думала я. В скольких городах побывали эти люди, о которых я даже не слышала? В какие места они направляются, которых я никогда не увижу? Эти мысли меня изводили. — Она глубоко вздохнула и пнула босой ногой дорожную пыль. — Со временем мы все-таки стали частью Дашрани. Мы убедились, что жизнь, прошедшая в странствиях, — ничто, по сравнению с той замечательной жизнью, что открылась нам здесь.

Она обхватила себя скрестив руки, подняла голову и оглядела небо. Оно было абсолютно голубым, и только на севере вытянулись в линию облака, которые незаметно приблизились. Она потирала сзади шею, глядя на тучи: тревога ноющей болью вновь напомнила о себе.

— Но Келу этого было недостаточно, — вырвалось вдруг у Кириги.

Самидар прикусила губу и отвернулась, чтобы он не видел ее лица. Солнце уже не казалось таким теплым, а ветер — таким приятным. Пение утренних птиц в одночасье превратилось в надоедливый, раздражающий шум.

— Давай вернемся, — предложила она, — я уже обессилела.

— Прости меня. — Он коснулся ее плеча.

— Все хорошо, — коротко ответила она, — я просто устала. Нужно успеть хоть немного отдохнуть, ведь у нас еще много дел перед открытием.

— Если ты беспокоишься о сыре, то не стоит. Кхаста заглядывал вчера к нам, чтобы выпить. Я с ним поговорил, он обещал привезти сегодня повозку самого лучшего сыра.

На самом деле она и не думала о сыре. Больше всего на свете ей хотелось поспать и чтобы исчезла эта все усиливающаяся пульсация в голове. Она поскребла ногтями по руке и нахмурилась. На грязной коже остались белые кривые полосы. Помыться бы тоже не мешало.

— Все остальное может подождать, — продолжал Кириги, — ведь сегодня твой день рождения, и ты заслужила отдых. Наши гости поймут. Жены всегда прибираются в своих домах, но разве это удерживает их мужей? Нет, сюда они приходят хорошо провести время, поэтому, даже если будет немного неубрано, потерпят как-нибудь.

— Может, стоит нанять несколько девочек, — шутливо предложила она.

— Я был бы не против, — с готовностью откликнулся он, — а то здесь так недостает юных безымянных созданий.

— А чем тебе не нравятся девушки Дашрани? Заведи себе подружку — тебе есть что предложить любой женщине.

«И вправду, у него есть все, что нужно», — отметила она для себя, глядя на него со стороны.

— Мне каждый вечер придется встречаться с их папашами? — застонал он, вращая глазами, изображая притворный страх. — С папашами, любителями изрядно выпить? Вот к таким приключениям меня что-то совсем не тянет.

Она, шутя, шлепнула его по голой ягодице. Затем, взявшись за руки, они пошли в сторону таверны. Солнце теперь согревало ее плечи и шею, оно ярким светом отражалось от остроконечных башен Дашрани. Но ему недолго осталось светить. Тучи с севера неуклонно приближались, становились все темнее.

— Если пойдет дождь, Кхаста, наверное, не приедет, — заметил Кириги.

— Если пойдет дождь, ему и не надо будет, — ответила она. — Эти тучи выглядят подозрительно. Надвигается сильная буря.

Она провела рукой по своим длинным волосам и нахмурилась. Ну почему это напряжение, наполняющее душу смутной тревогой, не отпускает ее?

— В такую погоду много не заработать, — проворчала она, поеживаясь, не отрывая глаз от неба.

Остаток пути они прошли молча. В воздухе пахло листьями и свежей травой. За стенами Дашрани жители города, наверное, уже проснулись и приступили к своим делам. Крестьяне скорее всего уже собрались на поля. Самидар устремила свой взгляд на дорогу. Она вела прямо к воротам и шла через весь город. На ее памяти городские ворота никогда не закрывались. Это была одна из причин, почему они решили поселиться именно здесь: тут всем были рады. Когда-то в городке размещался свой гарнизон, но преступность почти отсутствовала и он не оправдывал затрат. Дашрань был зажиточным, праздным городом, а жители его дружелюбны. Все в Келед-Зареме знали поговорку: «В Дашрани не бывает чужих».

Ее глаза не сразу привыкли к полумраку таверны. Шедший позади Кириги наткнулся на нее, когда она неожиданно остановилась.