Артур Баневич - Где нет княжон невинных

— Где? — Дебрен обернулся к картине. Петунка взяла из его рук кочергу и показала небольшой крутой склон, возвышающийся над левой стороной северного подхода к мосту. — Ага. Там мы на дорогу съезжали. А откуда взялось название? Грифон усыпал склон костями мытарей?

— Название было уже раньше. Кажется, этот предательский склон сполз на каменщиков, когда те мост ставили. С десяток их погибло. Некоторые говорят, что по вине Мешторгазия, — угрюмо проговорила она. — Что ему, дескать, нужны были их кровь и мучения, чтобы постройка крепко стояла. Знаешь, как в тех ранневековых сказках о людях, которых живьем под фундаментами закапывали, особенно в крепостях.

— Не думаю. Мешторгазий был магуном, а не суеверным чародеем, который бездумно клепает заклинания. Он наверняка знал, что из гниющего мяса получится скверный фундамент. В чем-чем, а уж в строительстве он разбирался.

— Ты знаешь, потому что читал? — спросила Ленда.

— Знаю, потому что конструкцию зондировал, — постучал он по столбу. — И видел, чем Йежин штаны испачкал. Да и на мосту кое-что успел заприметить, прежде чем на нас Пискляк напал. Кстати, должен перед вами извиниться. Похоже, я из-за лишней осторожности наделал вам хлопот — когда мост обстукивал.

— Я говорил, — напомнил Збрхл с легким укором. — Морвацкие мосты безопасны и комфортны. Если б вы мне поверили… Ну, может, оно и лучше, что ты своей лелонской амбицией грифона спровоцировал. Благодаря этому мы Петунку встретили. И кто-то наконец Пискляка прикончит.

Трактирщица послала ему странный взгляд. Наверняка теплый. Наверняка из тех, что заставляют завидовать других мужчин. Но в то же время какой-то грустный.

— Не так все просто, медвежонок, — вздохнула она.

— Когда дня дождемся, — поддержала ротмистра Ленда, — Дебрен во двор выскочит и отыщет волшебную палочку. А с палочкой, да засветло, мы как-нибудь с Пискляком справимся. Если удастся, то выедем. Генза, конечно, останется, но это грифону объяснят. Раненый, нельзя двигаться. Я на его коня сяду, потому что того хромого грифон зачем-то прикончил, возьму арбалет. Дебрен грифону молнией приложит, если тот на нас прыгнет, а Збрхл бердышом добьет. Лес вокруг, так что если даже у нас сразу не получится, то будет где спрятаться, отскочить. Я не говорю, что все пройдет гладко, но управимся. Пискляк ранен, ослаб.

— Ослабла-то ты, — отметил Дебрен. — Разумом. Если полагаешь, что я стану тебя в седле возить в качестве передвижного грифохрона. И думать об этом забудь!

— Надеюсь, ты не собираешься хвост поджать и делать то, что он велит? — Ленда смотрела не на него, а на Петунку. — И, кажется, ты ему не веришь. Это ж чудовище! Фанатик! Дроп, скажи ему! Он хотел нас из-под крыши выманить и прикончить, правда?

— Нет инфоррррмации, — грустно ответила птица.

— А вот я ему верю, — удивил всех Збрхл. — Чудовище — не чудовище, но, насколько я понял, воин отличный. А воины разумом руководствуются. Следовательно, и честью дорожат. Потому что очень важно доверять слову, хотя, по правде-то, в данном случае это значения не имеет. Потому что я, простите, никуда не поеду. Здесь подожду, пока не я, а зверюга хвост подожмет. Твой план, Ленда, никуда не годен. У меня есть получше.

— Да?

— Да. На рассвете-то грифон запросто может с нами справиться. А вот если какое-то время будет нас тут осаждать, он ослабнет, и возникнет другой расклад сил. Тогда-то я на него и нападу.

— Ты? Ты хотел сказать «мы».

— Что хотел сказать, то и сказал. Грифон живет в горах, в пещере. Дорога к ней, полагаю, нелегка, а ты хромаешь. Дебрен, понимаешь ли, пацифист, его я не возьму, а то еще под конец надумает спасать гадину.

— Хочешь в одиночку идти на грифона? — изумился Дебрен. — Напасть на него в его же логове? Прости, Ленда. Не ты разумом ослабла. Это Збрхлу тот бельницкий болт голову повредил.

— Хе-хе, — хихикнул ротмистр. — Болт. Ну конечно.

— Хочешь Пискляка из арбалета застрелить? — неуверенно спросила Ленда. — Ну, не знаю. Стреляешь ты хорошо, но ведь сам же говорил, что для такой бестии одного болта мало.

— Если он как следует мне под бердыш подлезет, так я и без арбалета обойдусь, — хвастливо заявил Збрхл. — Но я не тщеславный мальчишка и не стану рисковать без нужды. Да, Дебрен. — Он ударил по столбу носком башмака. — Ты здесь стены ложками обстукиваешь, картинами себе помогаешь, а я тебе скажу: простые методы и муштра — вот что в армии основа основ. Я не говорю, что сразу все запланировал или хотя бы увидел шанс, но под конец — увидел. И скажу вам, что о Пискляке мы уже можем говорить в прошедшем времени. Он — живой труп.