Дмитрий Казаков - Дорога из трупов

– Откуда? И что это такое?

– Согласно легендам так называется старинное гномье заклинание. А… а… апчхи! Что, капитан, ваш панцирь больше не блестит? Ничего, сопли легко отмываются. Ха-ха. Так о чем это я?

– О Гномьем Эхе, – в один голос напомнили оба мага.

– Да. Его создал один наш колдун, много тысяч лет назад, чтобы досадить врагам. – Длинная Дубина важно поднял указательный палец. – Но не рассчитал сил. Ну, пришлось это заклинание ловить и прятать в глубинах под необитаемыми горами…

– Необитаемыми горами… – Мосик Лужа нахмурился. – Дикие горы… Там, говорят, одна из вершин лопнула?

– Ну да, говорят, – отвел глаза гном.

– А значит, через дырку вырвалось это самое ваше проклятие. И набросилось на наш беззащитный город, точно разбойник на жертву. Эх, вы за это ответите! Ох ответите!

– Эй, полегче на поворотах! – Длинная Дубина принял гордый и независимый вид, но все испортил очередной чих. – Ааапчхиии! Ой, уф… ух… хы. Извини, босс, слегка забрызгал твой стол. А отвечать мы не будем! Гномье Эхо действует только там, где собрано в кучу огромное количество золота. Разве мы виноваты, что вы, люди, такие жадные и стащили в Ква-Ква столько всякого добра?

Мэр сердито засопел, голос его стал зловещим:

– Ох, смотри, люди в этом разбираться не станут! Возьмут дубье и…

– Ничего-ничего! – Длинная Дубина потряс кулаком. – У нас тоже не только кузнечные молоты есть! Мы привыкли к вековому угнетению!

– То-то ты выглядишь угнетенным, – пробормотал Винтус Болт, разглядывая выпирающее через ночную рубаху брюшко гнома. – Паутинный шелк, если не ошибаюсь? И пахнет от тебя не пивом, а дорогим вином…

Гном сделал вид, что ничего не слышит.

– Но угнетение может и не начаться, – вступил Дубус Хром-Блестецкий, – если ты скажешь, как бороться с этой напастью.

– Не знаю. В легендах про это ничего не говорится. Это вам надо колдуна какого спросить, желательно постарше.

– Так достань нам такого колдуна! – Мосик Лужа ударил кулаком по столу и мгновенно пожалел об этом.

Рука чуть не прилипла.

– Достать колдуна? – Длинная Дубина собрался было покрутить пальцем у виска, но вовремя вспомнил, с кем разговаривает. – Это колдун кого хочешь достанет. В городе наших чародеев нет. Мы, конечно, можем отправить гонца в горы, но никто не даст обещания, что маг согласится приехать. Что ему местные проблемы? А даже если и согласится, то прибудет через месяц-другой. Спешка, сам знаешь, неприличное дело.

– Так. – Мэр неожиданно стал очень спокойным. – Капитан!

– Есть!

– Доставить старейшину обратно на место. Кружку склеить, двери починить.

– Так точно! – Усы капитана изобразили нечто вроде вопросительного знака.

Таких задач бравому стражнику решать еще не приходилось.

– И еще, капитан.

– Да?

– По дороге вылечить его от простуды!

– Так точно! – После этого возгласа усы и вовсе обвисли, точно хвост у нашкодившей собаки.

Капитан махнул рукой, гнома схватили и, прежде чем он сказал хотя бы слово, запихнули в мешок. Стражники отдали честь и удалились. Ну а Мосик Лужа кивнул и повернулся к Винтусу Болту и Дубусу Хром-Блестецкому.

– А вам, – сказал он, – нужно пойти и рассказать обо всем магам. Не таким, как вы, ленивым бездельникам. А настоящим, умным и мерзким колдунишкам, что обитают в университете!

– Позвольте… – проговорил Винтус Болт.

– Минуточку, – поддержал коллегу Хром-Блестецкий.

– Немедленно!! И чтобы к вечеру у меня был ответ! Иначе – на кол!!

С приказом, высказанным в такой форме, спорить будет только идиот.

Игг Мухомор ездил на работу в карете.

Во-первых, потому, что неприлично аристократу в семьдесят шестом поколении ходить пешком.

Во-вторых, потому что жил в некотором удалении от улицы Тридцатисемилетия Отрытия Канавы.

Ну а в-третьих, он просто ленился.

Этим утром Магучий Единственный Ночальник Торопливых, как обычно, влез в скрипучее сооружение, похожее на б/у гроб на колесах. Возница щелкнул кнутом, и они поехали.

Игг Мухомор знал наизусть все рытвины на дороге и в перерывах между наиболее глубокими успевал подремать. Колеса монотонно скрипели, карета вторила им скрежетом и щелчками, наводившими на мысли об ораве безумных кузнечиков.

МЕНТ проснулся для того, чтобы пережить канаву после Белого моста, и почти заснул вновь, когда возница неожиданно выругался и лошади понесли. Игга Мухомора бросило на стену, и он ударился затылком. Перед глазами засверкали вспышки, в ушах зачирикали птички.