Дмитрий Казаков - Дорога из трупов

Лейтенанта от переживаний несколько понесло.

– Век воли не видать, начальник, – просипел Вялый Пырк хриплым голосом настоящего бандюгана. Без такого голоса нет смысла выбирать карьеру убийцы или преступного авторитета. Все равно никто не воспримет вас всерьез. – Мы слегка бухнули с Брашом Серым и с этим, третьим… как его…

– Слегка бухнули? – ухмыльнулся Калис. – Глянь-ка вон туда.

И он показал на труп с разорванным горлом.

Вялый Пырк перевел взгляд, и удивления в его глазах стало больше, чем огня – в топке паровоза.

– Э… Браш Серый… что с ним? Он кашлял вроде… Может, сильно кашлянул? Да, помню… – Грабитель сел. – Мы сидели в таверне… Нам наливал еще этот, как… Скользкий такой… А потом пошли гулять…

– Хватит пороть ерунду! – заявил Лахов. – Ты напился и убил своего приятеля! И ты убил всех остальных!

– Всех? Это не под силу человеку…

Тут Вялый Пырк дернулся. Веревка, связывавшая его руки за спиной, непонятным образом лопнула. Лапищи грабителя оказались свободны, и одна машинально дернулась к лежавшему неподалеку ножу.

– Режут! – завопил Лахов.

Ргов метнулся в сторону, с металлическим звоном врезался в стену и упал. Калис полез за арбалетами, но запутался в плаще. В руках Форна Фекалина сверкнул длинный меч. Его острие мягко, почти нежно вошло Вялому Пырку в спину. Тот всхлипнул и упал наземь.

Стало тихо.

Лахов сглотнул, издав звук, который невозможно изобразить буквами обычного алфавита.

– Ничего себе, – сказал Калис, выпутавшись наконец из взбунтовавшейся одежды. – Он что, мертв?

– Да. – Форн Фекалин аккуратно вытер лезвие меча об одежду убитого и убрал оружие в ножны. Затем наклонился, подобрал веревку, которой был связан грабитель, и спрятал ее в карман.

– А что это значит?

– Что надо подобрать Ргова и убираться отсюда поскорее, – предложил слегка отошедший от шока лейтенант.

– А я думаю, это значит другое, – уверенно заявил Форн Фекалин. – Убийств больше не будет.

Утренний туман в Ква-Ква обладает большей индивидуальностью, чем лондонский смог. В отдельные, особо удачные дни его можно не только пробовать на вкус, но и мазать на хлеб вместо масла. Масло это окажется бурым, несколько зловонным, но зато невероятно пикантным.

Туман, в который сегодня утром вступили направлявшиеся к музею студенты, был не из таких. Обыкновенная серая дымка, едва справлявшаяся с основной задачей – прятать город и глушить звуки.

Вчера приятели несколько засиделись в «Утонченном блаженстве» и поэтому сейчас выглядели не очень бодро. Арс зевал, Тили-Тили спотыкался через шаг, и даже Рыггантропов спал на ходу.

В себя он пришел лишь после того, как на него чуть не наехала телега водовоза.

– Чтоб тебя вспучило, – пожелал двоечник ей вслед и окончательно проснулся.

Несколько минут посопел, обозревая то, что в Ква-Ква зовется гордым словом «улица», а потом спросил:

– И все же что вчера это было, в натуре?

– Пиво, – ответил Арс, пребывавший где-то на пятой минуте последнего сна.

– Не, типа, в темноте.

– Галлюцинация. Мы же решили.

Топыряк вынырнул из вполне розовой полудремы и с упреком взглянул на Рыггантропова. Упрек срикошетил от толстой шкуры двоечника, улетел в небеса, где и поразил ни в чем не повинную пташку.

Та почувствовала себя очень неловко и поспешно облегчилась.

Иных способов бороться со стрессом пташка просто не знала.

– А может, сходим туда, посмотрим? – предложил Рыггантропов. – Следы всякие. Вдруг они остались?

– От галлюцинации?

– А почему нет?

Топыряк обдумал предложение, которое даже в похмельное невыспавшееся утро казалось странным. Посмотрел на двоечника и понял, что в голову тому попала мысль и что бороться с ней поздно.

Мысли посещали этот толстостенный маленький резервуар не так часто, поэтому Рыггантропов ими очень дорожил. Расставался с каждой неохотно, только после долгих уговоров.

– Пойдем, посмотрим, – сказал Арс. – Ты хоть место запомнил?

– Шшшшш! – поддержал разговор йода.

– Трали-Вали запомнил, так что все, в натуре, в порядке, – перевел Рыггантропов.

Пути для отступления оказались отрезаны.

Они выбрались на Длинную улицу, некоторое время поплутали в переулках Косых ям. Топыряк раз шесть готов был воскликнуть: «Вот, это же здесь!» – но йода упорно шагал дальше.

И только в седьмом похожем месте остановился.

– Ссс! – сказал он.

– Ага, точно. Наши следы вижу, – кивнул Арс. – Вон там рытвина, это Рыггантропов старт взял. А галлюцинация стояла, значит… где? Вон там… прямо под аркой… сейчас глянем, что там…