Анастасия Вихарева - Повернуть судьбу вспять

Кто поверит, что ребенок, который на полгода усыпил все сущее, пришел в этот мир, чтобы спасти их?! Какую еще беду можно себе представить?!

Нет ничего удивительного в том, что ее решили отправить в другой мир, спали не только они, спали и на других планетах. Но в душе Древослава царило смятение. Если было пророчество и знак свыше, как знать, что нет еще более страшной беды, чем этот ребенок?! И как потом отмыться перед душой и перед Богами, если кровь младенца покроет руки?! Сама кровь могла стать проклятием. Неужели же они, сильнейшие маги, расписались в бессилии перед младенцем?!

Старец вздрогнул, когда кто-то положил руку на его плечо.

— Мы тебя ждали, — голос прозвучал ободряюще. — Духи нам поведали, что произошло. Я, право слово, даже не знаю, что сказать…

— Ничего не говори, — Древослав повернулся к старому другу. — Мы творим зло, которому не будет прощения. Я чувствую.

— Мы все чувствуем. Чувство вины! Ты знаешь это не хуже меня. Нам еще не приходилось судить младенца. Я бы с радостью повел своих ратоборцев снова в бой против Братства Лютого, чем искать погибели этому младенцу. Но мы должны. Здесь наши семьи, наши земли, наш дом. Избежать гибели мы можем только так.

— Хорошо бы, ну а если гибель придет не от него? — с сомнением повторил Древослав свою мысль вслух, обратив взор, наполненный мукой, на умудренного сединами Мировода. — И когда придет беда, его, наделенного силой, не будет рядом?

— Все может быть, — согласился Мировод, состроив младенцу козу, склонившись над ним. — Но кто, кроме него, мог бы нам погрозить? Он еще не родился, а уже показал свою силу. Ты представляешь, что будет, когда руки его исторгнут огонь?

— Но мы не умерли. Мы спали! Как мертвые… А если и огонь имеет двоякий смысл?

— Пойдем, — Мировод тихонько подтолкнул Древослава, подавая ему руку, чтобы он смог опереться. — Там ты можешь сказать то же самое. Если мы и примем решение, это будет не один человек, и не два. Наберись терпения.

Древослав поправил одеяльце, подобрал посох.

— Пойдем, — он тяжело вздохнул.

Нелегко давался Древославу путь от входных дверей до залы, где собрались самые мудрые и старые маги. Были среди них и представители от наук, которые верили, что магия лишь не до конца изученное явление и опирается на тот же закон, воздействуя на материю, пространство и время с другого угла зрения. И иногда им удавалось свои предположения доказать. Например, гипотезу, а теперь уже неоспоримый факт, о двоичности пространства. Или о существовании матричных носителей информации, через которые можно было легко манипулировать человечеством. Или о существовании двух источников, которые дали начало вселенной, образовав между собою поле, тем самым продвинув магию на такие высоты, о которых древние могли только мечтать.

И духи… От их присутствия в зале казалось тесно.

Когда он и Мировод вошли, голоса мгновенно утихли и все взоры обратились на них. Легким поклоном оба поприветствовали своих коллег, прошли к трибуне с приготовленным для ребенка ложем, положили младенца и развернули. Невинная девочка, сжав пальчики в кулачки, спала, посапывая. Как только руки ее освободились от пелен, как самый обыкновенный ребенок, она сунула большой палец в рот. Мировод поменял ей памперс, заметив, что он переполнен. И сразу потянулись желающие убедиться в отметинах.

— Нет! — радостно воскликнул один из магов. — Ну чем же она может нам навредить? Я полностью согласен с Древославом, мы должны принять ее.

— Погодите… — один из магов, который в это время стоял у возвышения, отшатнулся с отвисшей челюстью. За ним в изумлении застыли другие.

Девочка проснулась. И улыбалась, крепко вцепившись в конечность духа, который рискнул ее погладить. Тот взвыл, метнувшись от трибуны, взлетев высоко вверх.

Младенец не только увидел духа, но сумел нащупать, как материальный объект.

Возле ребенка сразу стало пусто. И холодно. Духи выпустили от страха столько холодной энергии, что она мгновенно остудила воздух до минусовой температуры. Из открытых ртов застывших и онемевших магов вышел пар — стало так тихо, словно уже наступил конец света.

Младенец зябко и недовольно поежился, покрываясь синими пупырышками. И раскрыл ладошки.

Зал вздрогнул еще раз…

Теперь стало горячо. Волны инфракрасного излучения, не имея источника, поджарили всех и сразу, подняв температуру воздуха до температуры хорошо прогретой сауны. Младенец поморщился и замер на мгновение, понизив ее ровно наполовину.