Наталия Белкина - Гиперборея

— Это отец твоего отца.

Но видимо ничего интересного в том, что этот господин был отцом его отца, которого он едва помнил, Тэйу не нашел, и его внимание снова начали привлекать прыгающие по мрамору точки. И вдруг он увидел, как вслед за этими точками запрыгала громадная жаба в разноцветных одеждах. Бес умел перевоплощаться в различных животных и решил таким образом привлечь внимание своего нового воспитанника. И ему эту удалось. Как изумился чертенок! Ничего подобного в нашем мире он не видел. Побежав следом за Бесом, он тут же попытался наладить контакт с большой лягушкой.

— Вот видите, Беатриче, они понравились друг другу, — заметил Брулак.

— Вижу, — ответила я и вздохнула. Бес должен был остаться с нами.

ГЛАВА 2

Я занервничала еще больше чем раньше, когда услышала от Брулака о печальной судьбе Ив и Ю-Ю. Я не поверила, конечно, в то, что они погибли, потому что мое шестое чувство подсказывало мне, что они все еще живы. Но с тех пор червь беспокойства не оставлял меня в покое. Они были смертны и легкомысленны, что самое главное. Даже проживший на свете гораздо дольше, чем Иверлин и, казалось бы, достаточно наученный этой самой жизнью Ю-Ю, вызывал у меня изрядные сомнения. Он несерьезно относился к любой опасности и вообще был фаталистом, что, учитывая хрупкость его жизни, было, по меньшей мере, глупостью. После трех бессонных ночей я стала всерьез задумываться над тем, чтоб лично отправиться в Гиперборею и выяснить все, наконец. Сомнений в том, что они попали в какую-то передрягу, у меня уже не оставалось. Хоть и были они часто не слишком благоразумными, но не до такой же степени, чтоб не подать никаких вестей о себе. Как бы то ни было, я стала собираться в дорогу. Ни Иверлин, ни доктор не обладали силой и бессмертием, а значит, мне нужно было отправляться к ним на выручку.

Бес, между тем, серьезно взялся за воспитание Тэйу. А мальчишка, как назло, симпатизировал ему и стремился подражать. Я смотрела на всю эту педагогику с тяжелым сердцем, не желая ни того, чтоб малыш превращался в послушного льстеца, ни того, чтоб он лишился возможности получить бессмертие. Бес не отходил от своего воспитанника ни на шаг, доверяя Изустемьяну лишь одевание, кормление и купание ребенка. Сначала он завоевал доверие чертенка тем, что развлекал его, превращаясь в разных животных, и делал это весьма виртуозно. Одна лишь была неловкость: он не умел менять свой размер. И если Тэйу просил его показать, скажем, жука или слона, то пред нами являлись либо гигантская божья коровка, либо карликовый мамонт. Это было забавно, а иногда смешно до слез. Даже я не упускала случая развлечься таким образом.

Пагубного влияния Беса на чертенка я, однако, вовсе не замечала. Вероятно, Тэйу все же был достаточно стоек к разного рода дурным наклонностям. Его смешила привычка наставника льстить всем окружающим без разбора: был ли то глупый придворный дэв или я. Во всех существах Бес находил положительные черты и незамедлительно высказывал свои наблюдения громогласно вслух. А что касается меня, то по Ту Сторону вообще "не существовало правительницы более достойной, прекрасной и справедливой". Однажды я даже поймала себя на мысли, что мне приятны его восхваления и комплименты, и ужаснулась. На какое-то мгновенье Бес сумел одурачить и меня. Вот так дела!

Наблюдая за процессом воспитания, который к радости моей не давал пока результатов, я потихоньку собиралась в путь. Впрочем, сборы не заняли бы много времени, мне хватило бы нескольких часов, но дело было совсем в другом. Я нарочно тянула время. Мне не хватало решительности. Для того чтоб попасть в Гиперборею, мне нужно было пройти через Дремучий Мир, испросив на это разрешение наместника. А значит, мне необходимо было готовиться к встрече с Гавром. Этого-то я и боялась. Десять лет для меня — не малый срок. Меня пугала мысль том, что он встретит меня равнодушно или даже враждебно. Ведь тогда я бы навсегда лишилась надежды вернуть его, надежды, которая, признаться не покидала меня все эти годы. Как он мог измениться за это время? Помнил ли обо мне? Остался ли в его сердце хотя бы крохотный уголок для меня?

Как только сборы были закончены, а терзания исчерпаны, я отправила к Гавру вестника. Это было самое первое мое послание к нему. Оно, хоть и было официальным, должно было напомнить о моем существовании. Я извещала в письме о том, что должна пройти по его территории в Гиперборею и именно по этому поводу прошу о встрече с ним. Через день пришел положительный ответ. Такой же, строго официальный. Я немного огорчилась, узнав кривой почерк Евстантигмы, но, вздохнув, велела Трое собираться в дорогу.