Андрей Прусаков - Рождение героев

Вот и узкий проход среди густо растущих деревьев. Граница Леса. Шенн невольно оглянулся. Назад дороги нет, впереди – иная жизнь. Возможно, она будет недолгой, но отныне Шенн сам станет решать за себя и жить, как он хочет! Теперь нет у него Хозяина, он сам себе хозяин!

Шенн повернулся спиной к Лесу и зашагал прочь.

Шенн никак не мог привыкнуть, что вокруг – не родной лес. Что нет тропинок, знакомых с детства, укромных мест, где можно спрятаться от опасного зверя. Что никто не поможет и не спасет. Он ощущал великое одиночество, ведь отныне он сам за себя, один, безродный. Род Зверя проклял и забыл его, и как бы ни хотелось вернуться, назад пути нет. Шенн оглянулся на спутницу: Далмира шла следом, вертя головой и озираясь. Это правильно, но мало вертеть головой, мало увидеть – в Лесу надо чуять! Шенн отвернулся, скрывая невеселую улыбку. Да, теперь ему всегда надо быть наготове. Лес полон опасностей. И беспорядочное оглядывание не спасет. Шенна с детства учили полагаться не только на глаза, но и на звуки, на запахи, на чутье. На знания рода и опыт множества поколений охотников, собиравших знания о Лесе ценой жизни.

Пока Шенн не слишком беспокоился. Хорошо уже то, что нет погони. Убегать всегда труднее, чем догонять, особенно в Лесу. Он вдруг подумал, что совершенно не представляет, куда идти. В какую сторону? Далмира пришла со стороны восходящего солнца, но, судя по всему, назад она не рвется. Она просто следует за ним, не пытаясь выбирать направление. Интересно, что привело ее в эти места, размышлял Шенн, ведь она ничего не знает о Лесе? Зачем она пришла сюда? Если бы не он, то чудовище растерзало бы ее, а будь на месте Шенна другой дозорный… Она удачливая, подумал он, оглянувшись на шагавшую позади девушку. Это хорошо. Но даже удачливый охотник не должен чувствовать себя в полной безопасности… Лес никогда не спит!

И все же двое всегда лучше, чем один. Даже неуклюжий, толстокожий короед, говаривал как-то Борран, умеет выживать в Лесу, значит, и человек сможет! А уж двое! Вот только жаль, что они не понимают друг друга. Надо чаще говорить с Далмирой и узнать ее язык. Размышляя, Шенн пришел к печальному выводу, что язык предков ему больше не понадобится – он никогда не вернется, а выучить язык незнакомки надо обязательно. На этом языке говорят люди Снаружи, без этого знания ему не выжить…

Далмира улыбалась неуклюжим попыткам Шенна воспроизвести звуки чуждой его слуху речи, но старательность и настойчивость дикаря вызывали уважение. Похоже, этот парень понимал: им нужно общаться, чтобы выжить, и она терпеливо поправляла его, уча правильному произношению. Особенно сложно было со словами «да» и «нет». Далмира кивала головой, якобы соглашаясь, улыбалась, говоря «да», но дикарь ничего не понимал. Он повторял «да» и без причины радостно тряс головой, очевидно думая, что это слово означает поклон. Проще было с названиями окружающих вещей. В первый же день Шенн выучил название частей ее одежды и оружия, слово «земля», «трава» и «дерево». Они занимались словами на каждом привале, повторяли перед сном, и утром следующего дня, едва проснувшись, она услышала бормотанье Шенна:

– Шенн маленький, дерево большое. Трава маленькая, Шенн большой.

Далмира улыбнулась и кивнула. Правильно. Дикарь делает успехи.

Этой ночью ей приснился Оргнед, ее остров и дом, оставленный не по своей воле. Спокойную размеренную жизнь селения прервали хелмары – морские разбойники. Далмира металась и стонала во сне, заново переживая смерть отца и близких.

Они пришли, как всегда, неожиданно. Был вечер. С моря надвигался шторм, никто не ожидал, что хелмары появятся в такое время. Их набеги были не редкостью, они стремительно появлялись и исчезали, увозя на черных кораблях награбленное добро, домашних животных и людей, в основном детей и женщин. Говорили, что похищенные дети вырастали в таких же безжалостных убийц, а женщины до самой смерти оставались наложницами и рабынями хелмаров.

Она металась среди огня и обезумевших людей. Одетые в мохнатые шкуры, вооруженные кривыми мечами, хелмары вламывались в дома, убивали и насиловали. Мужчины отбивались, как могли, но как могут сражаться рыбаки, владеющие лишь луком и острогами? И все же они сражались. Немало чужаков пало от их рук.

Никто не успел спрятаться в Башню. Далмира так и не смогла понять, почему? Ведь на самой верхушке всегда находился дозорный. Такие башни возвели и на соседних островах, они служили маяками для лодок и укрытием от пиратских набегов. В них свозились запасы зерна, обязательно был колодец. Не раз хелмары уходили ни с чем, ведь взять приступом высокую, сложенную из больших камней башню им было не под силу, а вести осаду разбойники не умели. Зато могли подкрасться внезапно, когда никто не ждал, как и случилось в ту ночь.