Наталья Кузнецова - Ведьма 2000

— «Как Сидни и Кларисса: запри их на день в одной комнате, и вселенская катастрофа покажется пустячком!» — подумала Ливия и эта мысль заставила губы девушки растянуться в лучезарной улыбке. Поэтому она старалась подобрать этим прекрасным капризулям хорошую компанию.

Скомплектовав букеты, она с гордостью взглянула на плод своих трудов, а потом, подхватив вазы, стала разносить их на прежние места. Композиции для родительниц она делала, зная их цветочные предпочтения, и теперь надеялась, что им понравиться.

Закончив работу, Ливия улыбнулась. Она могла всё сделать гораздо быстрее, но зачем тратить магию на дело, которое доставляет радость и занимает и руки, и голову. Прихватив вазу со своим букетом, девушка решила подняться к себе.

Оливия валялась на своей постели, решая, чем себя занять, Морфей категорически отказывался к ней нагрянуть и забрать в своё царство. Что очень раздражало, и поэтому ничего не хотелось делать. Но, немного подумав, она всё-таки решила почитать. Встав с кровати, девушка пошлёпала в библиотеку.

Войдя туда, она остановилась, с благоговением оглядывая стеллажи, в который раз удивляясь атмосфере, царящий тут. Таинственный полумрак и чувство уединённости и покоя, которые накатывали мгновенно, лишь только переступи порог, уводя тебя по дороге в иной мир, иную реальность. Порой Оливии казалось, что библиотека этого дома — не просто вместилище большого количества книг, но и нечто большее, живой организм, который с материнской лаской и любовью хранит жизни и судьбы своих книжных героев. До поры, до времени тая их секреты, чтобы потом поделиться с тем, кто ступил под её чертог, взамен требуя лишь почтения.

Ливия с трепетом в душе и бесконечным уважением приблизилась к стеллажам и провела рукой по корешкам книг. Они были шероховатыми и немного прохладными на ощупь. Ей казалось, что они тихо шепчутся и реагируют на её движения. Гадая, кого она из них выберет.

Прежний владелец оставил много книг и синхронизировал издания, а Оливия ещё немного подкорректировала, и теперь без труда можно было отыскать любую книгу. Прислушавшись к себе, она остановила выбор на сонетах Шекспира, они оставили неизгладимый след в душе девушки после первого же прочтения, и теперь она с удовольствием перечитывала их. Особенно когда хотела умиротворённости в собственной душе, что не гасило интереса к переживаниям и страстям героя.

Немного подумав, она решила прихватить ещё одну книгу — «Сновидения». Она не была бульварным изданием, которое можно купить за несколько центов в любом книжном магазинчике. Книга была написана ведьмой-ясновидящей, сведущей в сновидениях и всем, что с ними связано. Она же и подарила свой труд прабабке Оливии. Перенеся в книгу все свои познания, а так же советы и предсказания. Ливия очень надеялась, что найдёт там подтверждение своей теории о своих ведениях — снах из прошлого, а может и будущего. Девушка протянула руку за изданием, но лишь только она коснулась кожаного переплёта, как в глазах потемнело, дыхание перехватило и появилось ощущение стремительного падения в тёмную, зияющую своей ненасытной пастью бездну, которая хранила не одну тайну. Позволяя время от времени выуживать из неё небольшие крохи, как бы призывая возвращаться к ней снова и снова за новой порцией знаний.

Занавес тайны приоткрылся, тьма на миг рассеялась, и Оливии показалось, что она стала безмолвным участником и зрителем одновременно, которому позволили временно заглянуть за кулисы, именуемые — Время.

— Оливия… может, хватит этих игр? Я чувствую тебя… Слышу твоё дыхание. Стук сердца. Оно трепещет, как мотылёк, запутавшийся в паутину. — Произнёс незнакомец бархатным голосом, нежно ласкающим слух, заставляющим безоглядно подчиниться, с лёгкой хрипотцой, которая добавляла этому «дьявольскому» голосу ещё больше притягательности. В то же время гость пристально вглядывался в густую тьму между стеллажей, пытаясь разглядеть прятавшуюся за ними девушку, которая отчаянно пыталась утихомирить свой бешено бьющийся пульс. Ливия была не из пугливых, но найти у себя в доме, в час, не предназначенный для приёмов, визитёра, было не из приятных. Она могла с лёгкостью проучить наглеца, но вот только что-то внутри её существа завопило во весь голос и приказало спрятаться, лишь только она увидела его. И вот итог: теперь Оливия стоит тут, трепеща, как лист на ветру, а этот умник развалился на её любимом кресле, нагло закинув ноги в грязных ботинках на прекрасный стол 19 века из морёного дуба, и ещё пытается ее запугивать. Девушка приникла к щёлке между книгами, старясь не шуметь, и пыталась рассмотреть визитёра, чувствуя при этом, как в ней начинает подниматься раздражение, смешиваясь со страхом и превращаясь в гремучую смесь, толкающую на необдуманные поступки.