Ричард Кнаак: Ночь Дракона

Если бы сейчас было совсем другое время. Если бы это были времена Второй войны, Крас знал, кого винить. Безумного Аспекта, которого когда-то называли Стражем Земли, а если точнее… Нелтарионом. Но уже никто тысячелетиями не называл огромного черного змея его настоящим именем, намного более подходящее прозвище возникло после воплощения в жизнь его самого первого чудовищного замысла.

Смертокрыл, так его проклинали теперь. Смертокрыл Разрушитель.

Крас остановился посреди огромной пещеры, глубоко вздохнул, готовясь к тому, что должно было произойти потом. Нет. Смертокрыл не мог быть причастен к этому, поскольку можно было сказать почти наверняка, что, на сей раз, он был мертв. Почти наверняка. Такое положение дел казалось куда лучшим, чем когда черный дракон считался лишь вероятно мертвым.

К тому же Смертокрыл был не единственным воплощением зла в этом мире.

Крас раскинул руки в стороны. Без разницы, что скрывалось в Грим Батоле - простая вспышка древнего зла или некое новое зловещее безумие; он должен был узнать правду.

Его тело начало раздуваться. Ощетинившись, волшебник упал на пол, оказавшись на четвереньках. Его лицо вытянулось вперед, его нос и рот объединились и сформировали длинную огромный пасть. Изношенная тога Краса была разорвана на части, и в сей же миг все его тело покрылось крепкими багряными чешуйками.

Из спины Краса вырвались два маленьких, перепончатых крыла, которые тут же принялись расти, как и само тело. Так же быстро появился длинный хвост. Руки и ноги преобразились в мощные лапы с острым набором когтей.

Превращение длилось лишь мгновение, но к тому времени, когда оно было завершено, мага Краса больше не было. На его месте стоял величественный красный дракон, размером почти с пещеру. Немногие из его рода могли затмить его, разве что великие Аспекты.

Кориалстраз расправил свои широкие крылья, затем прыгнул прямо в каменный потолок.

Вершина пещеры замерцала перед тем, как он достиг ее, глыба камней стала как вода. Багровый дракон беспрепятственно нырнул прямо в жидкий потолок. Сильные крылья гнали его ввысь, и он на полном лету преодолел магический барьер.

Несколько секунд спустя он ворвался в ночное небо. Скала за ним затвердела, не оставив и следа от прохода.

Это последнее из его святилищ находилось среди гор рядом с тем, что осталось от Даларана. Вокруг раскинулись руины, очень много развалин некогда гордых башен и крепких зданий - но нечто крайне поразительное окутывало большую часть легендарного королевства. Оно исходило из палаты, откуда заправлял Кирин Тор, и тянулось на одинаковое расстояние во все направления. То была отчаянная попытка тех, кто остался от Внутреннего совета, пожелавших возродить былую славу города, восстановить свою мощь, помочь Альянсу в войне против Плети.

Внешне это выглядело как гигантский магический купол движущейся энергии, придающей барьеру мерцающий фиолетовой цвет и белое сияние. Он был совершенно непрозрачен, не давая даже и намека посторонним о том, что происходит внутри него. Кориалстраз знал о планах волшебников и считал их безумными, но позволил им творить то, что они считали нужным. Все же еще была надежда, что им все удастся….

Несмотря на недюжие способности, совет волшебников был совершенно несведущ о драконе возле них. Когда он был частью их ордена - даже более, одним из его тайных основателей - они знали его только как Краса, и никогда - его истинную личину. Кориалстраза это устраивало; большинство младших рас было не готово иметь дело непосредственно с мифическим зверем.

Огражденный от взора магией, дракон пролетел над фантасмагорическим куполом, и затем направился на юго-восток. Ему хотелось заглянуть в земли красных драконов, но подобная задержка могла бы дорого ему обойтись. Его королева могла бы также подвергнуть сомнению его вылазку, и даже запретить ее. Но даже ради нее Кориалстаз не свернул бы со своего пути.

Ведь на самом деле, по большей части именно ради нее он так стремился вернуться в Грим Батол.

Дворфы были забавными существами, особенно по меркам других рас, например, людей. Сами дворфы были бы не против, чтобы к ним относились серьезнее, но положение дел обязывало их игнорировать сей дискомфорт ради своего народа.

Среди коренастых, но крепких воинов могли быть и дворфийки, хотя представители других видов часто путали их с мужчинами-дворфами на расстоянии. Но на самом деле все было просто: у женщин не было густой бороды, они обладали чуть более стройным телосложением, чем их коллеги, а вблизи их голоса не были столь грубыми. И при всем этом было доподлинно известно, что дворфийки рьяно бросаются в бой равно как и дворфы, если даже еще не неистовее.