Александр Матюхин - Миромагия

— Если что, звоните! — сказал водитель на прощанье.

Но господин Виноградов его не слышал. Господина Виноградова занимали мысли куда более далекие, чем общение с водителем такси. В это мгновение господину Виноградову казалось, что он стал легким, будто воздушный шарик, и что если он возьмет и подпрыгнет — то тут же взлетит в пасмурное дождливое небо. Чтобы не дай бог не улететь, господин Виноградов ухватился за оградку у забора, потом перехватился за дверную ручку и позвонил. Охранник Володя появился мгновенно, зябко ежась от холода и почесывая бритый затылок.

— Добрый вечер. — Произнес он, открывая. — А я уже и не ждал. Думал, завтра приедете.

— А я вот взял и заявился! — расхохотался господин Виноградов и совершенно неожиданно как для себя, так и для охранника, потрепал последнего по пухлой щеке. — Как работается? Как жена? Дети? Есть ли вообще детишки-то? А то я ни разу не спрашивал. Может, зарплату тебе немного поднять? Для профилактики. Чтобы охранял лучше. Ты и так хорошо охраняешь, но чем черт не шутит — вдруг станешь лучше, а?

Охранник Володя от столь бурного монолога растерялся и внезапно покраснел. Повышения зарплаты он ожидал еще с июня прошлого года, но все никак не решался спросить. А тут, понимаете ли, чудеса.

— В общем, завтра подойдешь, выпишем тебе прибавку! — решил господин Виноградов. — Вот так сразу, чтобы охранял лучше! А как сейчас охраняешь, кстати? Посторонние наблюдались? Сынок мой как? Не буянил? Картины из окна не выбрасывал в порыве творческого отчаяния? Нет? Ну и хорошо. Ладно, Володя, охраняй! Погода мерзкая, а ты охраняй. В мерзкую погоду много кого ходит. А я пошел. Все. Ушел.

И господин Виноградов заковылял по тропинке в сторону дома. Этот дом он знал, как свои пять пальцев. Построил, можно сказать, по кирпичику своими большими мозолистыми руками. Очень много воспоминаний было связано у господина Виноградова с этим домом — так много, что времени не хватит рассказать. Фундамент закладывали еще при живой жене, а первые окна покупали, когда родился Клим. В кризисные девяностые подумывал было господин Виноградов продать дом, чтобы раздать копившиеся долги, но неожиданно свекольный бизнес пошел вверх, спрос вырос, рэкет почему-то не появился, и дом остался в целости и сохранности.

Господин Виноградов подозревал, что дом охраняет талисман-рожок, добытый много лет назад в поезде, но, может, дело было совсем в другом…

На какую-то секунду господину Виноградову показалось, что около крыльца затаилась тень. Господин Виноградов моргнул — и тень обратилась голым кустом сирени, тоскливо качающимся под хлесткими ударами дождя.

— Мерещится! — пробормотал под нос господин Виноградов. — Всюду что-то мерещится! Устал я. Пойду и буду спать. Вот прямо сейчас лягу… — он посмотрел на деревянную шкатулку, которую крепко держал подмышкой.

Ах, да. День рождения любимого сынишки. Подарок бы спрятать до завтра…

Господин Виноградов тихонько отворил дверь и оказался в просторном холле. Из полумрака на господина Виноградова невидящим взором смотрели три пары собачьих глаз. Господин Виноградов моргнул. Головы цербера, как и подобает, были повернуты в разные стороны и конкретно на господина Виноградова не смотрели.

Статую цербера господину Виноградову подарил один деликатный человек из-за границы. В свое время господин Виноградов очень помог деликатному человеку в очень деликатном деле, и тот не замедлил ответить взаимностью, правда, весьма специфичной. Статуя вызывала у некоторых людей удивление, у других восторг, у третьих непонятный и суеверный страх. Находились люди, которые приписывали статуе волшебные свойства и предлагали за нее большие деньги. Господин Виноградов от продажи отказывался — больше из чувства противоречия, чем по здравомыслию.

— Мерещится всякое. — Решил господин Виноградов.

Внезапно легкость покинула его, и тяжесть земных грехов обрушилась с полной силой. Господин Виноградов закряхтел от напряжения и поспешил по лестнице на второй этаж. Эхо его шагов гулко отражалось от стен.

Плотно прикрыв дверь в собственный кабинет, господин Виноградов первым делом решил убрать шкатулку: во-первых, о подарке Клим не должен узнать до завтра, а во-вторых, шкатулка изрядно натерла подмышку. Господин Виноградов знал, куда ее спрятать. В книжном шкафу, за полным собранием сочинений Чехова имелась тайная ниша. Просто так ее обнаружить не получалось — следовало в определенном порядке вытащить третий, пятый и шестой тома, а потом еще нажать на неприметное углубление, чтобы сработал бесшумный механизм…