Андрей Буревой - Покинутый город

Дальше в книге расписывались основные правила академии. Едва ли не на первом месте стоял категорический запрет драк и дуэлей. Оговаривалось обязательное ношение определенной формы одежды в стенах академии. Еще говорилось о том, что магию можно использовать только с разрешения преподавателя. Несмотря на то что первые страницы пестрели словом «запрещается», ничего сложного или неприемлемого от учащихся не требовалось и все правила были вполне разумны.

Прочитав о том, что стипендия составляет два золотых в декаду, я прикинул, что, по столичным меркам, на такую сумму не разгуляешься. Но если не кутить, то жить на эти деньги можно. Да еще и по пять золотых при поступлении на обустройство выдают.

Пока я читал книжку, студиозус завел в холл худенького паренька, одетого в какой-то старый плащ и шляпу. И в это же время, громко стуча подбитыми сапожками по каменной лестнице, вниз стремительно сбежала сияющая Элизабет, сжимая в руках книжку и цепочку с серебряной пластинкой. Она повисла у меня на шее и радостно рассмеялась.

– Ну вот, – обняв девушку, сказал я, – никаких проблем с этим поступлением нет.

– Но я совсем немножко волновалась, – сказала Элизабет. – Все-таки это большое событие – поступление в академию.

– Да, это важный день в жизни, – согласился я.

Отстранившись, Элизабет спросила:

– И что теперь? Пойдем к отцу?

– Да, пойдем, порадуем его.

Я предложил Элизабет руку, и, пожелав оставшимся в холле кандидатам удачи, мы направились к дверям.

Быстро добравшись до ворот, мы вышли на площадь и приблизились к Нолку. Улыбающаяся девушка показала отцу знак ученика и радостно проговорила:

– Мы теперь студиозусы академии!

Нолк сгреб нас в охапку и довольно сказал:

– Это замечательно, что вас приняли. Теперь-то вы пробьетесь в жизни, и я за вас спокоен буду.

– Пойдемте на постоялый двор, – предложил я. – Там все устроимся. – И объяснил дяде, что нет необходимости переться в пригород, где они с Элизабет остановились.

Едва мы приблизились к противоположному краю площади, как нас стремительно атаковали торговцы, разносчики, служащие игорных домов и кабаков. Шквал всевозможных уговоров, предложений и обещаний обрушился на нас. Опасаясь, как бы дело не дошло до драки, я попросил Элизабет убрать ученический знак за ворот платья. Пробившись сквозь толпу людей, предлагающих отдых, развлечения и любые товары «для господ магов», мы выбрались на улочку и, преследуемые по пятам несколькими особенно настырными и упорными завлекалами, устремились к постоялому двору, где я снимал комнату.

Не слушая предлагавшего поискать другое место дядю, которого смутила царящая в зале роскошь, я снял еще две комнаты рядом со своей.

– Все-таки, Дарт, можно было и подешевле место найти, – сказал дядя, когда мы уселись за одним из столиков в зале.

– Можно было, – согласился я. – Но не по эту сторону крепостной стены. Да и цена соответствует комфорту.

– Да, комнаты здесь великолепные, – сказала Элизабет. – Те, что мы сняли в пригороде, с ними не сравнить. Такая роскошь…

– Вот, – сказал я. – Пусть Элизабет поживет, как настоящая леди. Это же истинное удовольствие – жить в таких условиях.

– Хорошо, Дарт, – поднял руки дядя, – хорошо. В конце концов, мы на твои деньги живем, и тебе решать, как их тратить.

– Дело в том, что для меня в данный момент это очень незначительная трата, – сказал я. – При желании я могу здесь все пять лет учебы жить. Так что не беспокойтесь о деньгах.

– Ты что, разбогател? – заинтересовался дядя.

– Можно и так сказать, – ответил я. – Прошедший год, несмотря на уйму проблем и неприятностей, оказался очень прибыльным.

– Так ты же собирался в тихом месте отсидеться, – припомнил Нолк. – Неужто работал где-то?

– Какой там, – отмахнулся я. – Почитай, все это время от варгов проклятущих бегал.

– Ты подробнее давай рассказывай, – потребовал дядя. – А то не пойму я что-то, как можно в бегах разбогатеть.

– Да-да, расскажи, – поддержала отца Элизабет.

– Да что я, вы-то как? – сделал я попытку уйти от объяснений, чтобы не волновать своими неприятностями близких.

– А что с нами станется? – отмахнулся Нолк. – Переехали в другую деревню, милях в ста от Вальдера, и тихо-мирно жили там все это время. Так что рассказать нам и нечего, а вот тебе, пожалуй, есть.

– Да что тут рассказывать… – задумчиво проговорил я, размышляя, о каких событиях стоит умолчать. – Жизнь – непростая штука и сюрпризов подкидывает невероятное множество.