Ольга Горовая - Жажда ночи

Сирина лихорадочно пыталась понять, что происходит, оглядываясь на таких же растерянных, как и она сама подруг.

— Да что ты? — это ей показалось, или ступни Рохуса оторвались от каменистой почвы равнины?! Ох, ты ж! Лицо вампира неуловимо изменилось, а глаза затянуло черной поволокой.

И, услышав приглушенное ругательство Теодоруса, ощутив трепет ладоней Лилианы в своей руке, Рина поняла, что творится.

Слишком много силы!

Чересчур много, дьявол все разрази! Она не рассчитывала на такое изобилие подпитки для портала, созданного на случай призыва Кали. Если сейчас же не перехватить управление над ритуалом — … богине может уже не потребоваться ни одна из них.

— Элен, Лили, — Сирина оставалось надеяться, что в общем гомоне, ее шепот не привлечет к ним особого внимания. — Мы теряем контроль над порталом, — она скосила глаза, указывая на сияющие линии пентаграммы, которые, казалось, уже начали отрываться от начертанного на мерзлой земле контура. — Больше нет времени. Мы должны немедленно провести призыв, иначе…

Ей не было необходимости продолжать.

Обе девушки имели представление о том, чем может закончиться неконтролируемая подпитка пентаграммы такой силой.

Они не были счастливы от того, что придется идти по этому пути. Но теперь не было другого выбора.

На один миг Сирина позволила себе посмотреть на Михаэля.

Если она не произнесет заклинание, если не призовет Кали, заключая богиню в свою оболочку — та получит слишком много силы, и сможет принять материальную форму.

И тогда ее любимый может умереть.

Это показалось ей достаточно веской причиной, чтобы преступит запрет Мастера.

Он почувствовал ее боль, раскаяние, решимость.

Наплевав на накаляющуюся атмосферу перед ним, послав к черту Рохуса, впадающего в транс, и ведьму, с которой у Михаэля имелись счеты за прошлую встречу, Мастер резко развернулся, находя глазами Сирину.

— Нет!! — его рев разнесся по равнине, перекрывая все разговоры и завывание ветра, вызванного вихрем ведьмы. — Нет, Сирина, не смей!! — он пытался опять навязать ей свою волю, как созданному творению. Но, уже произнося это — понимал, что не успел…

— Прости, — с болью в изумрудных глазах прошептала Сирина. — Я люблю тебя…

И сомкнув веки, она начала речитативом начитывать древнее заклинание, слабо раскачиваясь в такт произносимым словам.

— Нет! — Михаэль не хотел верить.

Просто не мог. Но пути назад уже не было.

Линии звезды, на лучах которой стояли девушки, засверкали еще ярче, когда к Рине присоединился голос Лилианы.

Теодорус рядом с ним, грубо выругался, забыв про присущую ему сдержанность.

Все повернулись к действу, разворачивающемуся за их спинами.

Даже ведьма и Рохус, казалось, забыли о своей склоке. Хотя вампир и не вынырнул из своего транса, все еще паря в паре сантиметров над каменистой землей.

И в этот момент, вся энергия слилась, собралась вокруг Сирины, оплетая его любимую сверкающим коконом.

Вспышка света, который стал бездонно черным, не могла ослепить вампиров, и все же, Михаэлю показалось, что ему выжгло глаза.

— О, какая компания… — этот голос…

Мороз прошел по коже Вечного, и он знал, что не единственный отреагировал так.

Его Сирина, его любимая… Кали опять поглотила ее.

Наверное, он бы бросился вперед, наплевав на собственную беспомощность против богини смерти, но Грегори и Макс, с силой сжали его плечи, не дав другу наделать глупостей.

— Не стоит, Михаэль, — Теодорус остановился прямо перед ним, не позволяя Михаэлю увидеть ту, которая завладела его Риной. — Ты знал, что до этого может дойти. И знаешь, что еще может, придется сделать. Вспомни о том, кто ты, — голос Теодоруса не был насмешливым или поучающим.

Он знал, каково это.

Древний, вероятно, как никто, понимал то, что сейчас бушевало внутри Михаэля.

И только знание этого позволило Мастеру взять себя в руки, и не причинить вред друзьям, в бессмысленной сейчас попытке бунта.

Кивнув, показывая, что он в состоянии следить за событиями, Михаэль кивком головы приказал Теодорусу убраться с его глаз и не закрывать обзора.

Сирина… нет, Кали, в этот раз, не парила над землей. Напротив, весьма охотно, казалось, и даже с удовольствием, бродила по твердой почве босыми ногами его любимой, не обращая никакого внимания, а может и специально, сбивая кожу Рины в кровь.

Дьявол! С какой же силой надо было задевать эти треклятые камни, чтобы разорвать кожу вампира?!