Максим Субботин - Радужные Мосты

Чародейка ответила удивленным взглядом:

— А что тебя заставило думать иначе? — голос ее был холоден.

— Подумай хорошо, сейчас еще можно повернуть обратно. Потом будет поздно.

Девушка, до того сидевшая на попоне, в мгновение ока взвилась на ноги. Волосы ее разметались по плечам, блеснув золотом. От лица отхлынула кровь, глаза расширились. Остальные члены группы лишь молча переглядывались, готовясь разнимать командира и чародейку. В воздухе повисло напряжение.

— Маркус, ты меня прогоняешь? Ты позволяешь себе усомниться в моей силе, моих умениях?

— Мили, успокойся, я всего лишь…

— Если тебя напугал этот человечишко, так и скажи, — Мили не собиралась слушать никаких оправданий, а тем более сомнений в свой адрес. — Как ты собираешься идти без мага? Будешь разгонять неупокоенных своей железякой? Годы обошли тебя мудростью, воин. Сделали из тебя труса! Позаботься лучше о себе и поворачивай в город, пока еще не поздно. Я как-нибудь справлюсь, — последние слова она выплюнула, презрительно скривившись.

— Пора нам всем собираться, — оборвал монолог чародейки Бриг. Он повысил голос, стараясь отвлечь готовых разорвать друг друга Мили и Маркуса. Ситуация повисла на волоске, случиться могло все, что угодно.

— Пора, пора, — незамедлительно отозвался Берган. В кои-то веки он полностью поддерживал метателя ножей. Тракт и впрямь как-то действовал — поднимал из глубин души мелкие обиды и раздувал их до невероятных размеров. Или же они все поддались какому-то наваждению? Заразились безумием… — Эй, горячие головы, нас ждут горы злата, реки вина и искусные обольстительницы! — его борода воинственно топорщилась, хотя впечатление немного портила сухая трава. Запутавшись в меди жестких волос, она придавала своему владельцу сходство с деревенским увальнем.

Маркус сверлил чародейку тяжелым взглядом. Подмывало хорошенько дать зарвавшейся девчонке по заднице, может хоть так спустится с небес на землю.

— Осторожнее в выражениях, девочка, — процедил воин. — Не испытывай мое терпение.

— Девочка? — Мили искренне рассмеялась. — Вы с Бригом сговорились что ли? Не хочу обидеть, но эта девочка уделает вас обоих, даже не вспотев, — злость почему-то начала рассеиваться. Однако заканчивать на столь невразумительной ноте чародейка не желала. Маркус сомневается? Значит, пусть увидит хотя бы малую толику из того, что подвластно ей.

Девушка пристально смотрела в глаза стоящего напротив воина. Медленно-медленно она начала расстегивать пуговицы на кожаной куртке. Тонкие пальцы ловко скользили по матовым кругляшкам, высвобождая их из объятий петель. Куртка начала расходиться, обнажая белоснежную кожу, не тронутую загаром. Все ниже скользили ее руки. Вот уже стала видна ложбинка меж грудей, в которой покоился вытянутой формы амулет. Был он выполнен из сероватого металла и испещрен непонятными Маркусу рунами. А рассматривал он пристально. И не только их…

Мили, довольная ходом событий, обхватила амулет и тут же пошатнулась, с трудом устояв на ногах. Никто из спутников не знал, что она сейчас чувствовала. То была невероятная сила, бьющая через край, способная в умелых руках превратиться в карающий бич, сметающий на своем пути любого дерзнувшего покуситься на обладателя подобной мощи.

Маркус отпрянул. На миг ему показалось, что перед ним стоит не тоненькая изящная девушка, а выросшая вдвое валькирия в сверкающих доспехах. От нестерпимого света он зажмурился, а когда вновь открыл глаза, все было по-прежнему — легендарная воительница исчезла без следа. Однако ощущение исходящей от чародейки силы никуда не делось.

— Я должен был знать, — переведя дыхание, проговорил Маркус, — ты сама все понимаешь.

Мили внутренне торжествовала, на ее губах появилась снисходительная усмешка. Победа — полная и безоговорочная! Ничего не ответив, девушка сверкнула глазами, понимая, что Маркус все понял и так. Дальнейшие объяснения были бы лишними.

Она еще несколько мгновений сжимала амулет, а потом резко выпустила его и отвернулась, твердо зашагав к разложенным на земле вещам. Внешне чародейка ничуть не изменилась, но потеря силы отозвалась болезненной тяжестью. Это было похоже на долгое, но неудачное занятие любовью. Когда чувствуешь непреодолимое влечение, добираешься почти до самого пика наслаждения, а потом, так и не испытав его, камнем падешь вниз.

Мили чувствовала образовавшуюся внутри пустоту. Сила требовала выхода, удовлетворения. В висках слегка покалывало. Тело лихорадило.