Дмитрий Казаков - Битва судьбы

– Вот и пришли, – Хорт флегматично сплюнул. Смотрел он на хорошо различимую отсюда, из густых зарослей, дорогу, по которой неостановимым потоком катились войска: всадники, повозки, пешие. Они перемещались на восток. Шли стрелки из лука, знаменитые стрелки Остроухих, что не раз приносили победу своему народу. Шагали отряды тяжелой пехоты, тянулись обозы. Собаками среди медленных коров мелькали отряды кавалерии.

– И здесь война, – покачал головой Родомист. – С кем это государь Бран воевать собирается?

– Все очевидно, – подал голос Ратан. – С Новгородским княжеством, с князем Ярославом.

– Вернее, с тамошними магами. А еще вернее – с магом Межамиром, который там всеми вертит, – кривая усмешка пересекла лицо Родомиста.

– Почему так? – недоуменно нахмурился Леслав, хлюпнув носом. Простуда вцепилась в него еще вчера и пока не собиралась сдавать позиции. Не помогали ни травы, ни особое дыхание. – Ведь правит князь!

– Правит – князь, – кивнул маг. – А принимает решения маг Межамир. Вертит князем, как хочет, и остальными тоже.

– А он сильнее вас, учитель, этот Межамир? – простое мальчишеское желание, чтобы наставник оказался самым-самым сильным, столь явственно проступило на лице Леслава, что Хорт и Родомист не выдержали, рассмеялись. Даже Ратан хмыкнул в усы.

– Ну, как тебе сказать, – начал Родомист с улыбкой, но по мере того, как он говорил, тон становился все серьезнее. – В бою мы встречались всего один раз – у стольного града Северина. Получилась ничья. Но то было двадцать лет назад, когда я был моложе, а он – лишь младше, – маг развел руками. – А сейчас? Его силы наверняка возросли, мои уменьшились. Что тут скажешь?

– Маги-маги, – прервал воспоминания Хорт. – Ни о том вы думаете. У нас сейчас конкретная задача – через дорогу перебраться. А как это сделать – я в упор не вижу.

Путники провели на одном месте почти полдня, а тракт все время оставался занятым. Только исчезал за поворотом один отряд, как тут же появлялся другой. Вились на ветру флаги, синие, голубые, зеленые.

– Подождем, – степенно сказал Ратан. – Перемещение войск должно к вечеру прекратиться.

– Ждать, опять ждать, – проворчал охотник, скорчив мрачную мину.

– Ждать – искусство, которому мы учимся всю жизнь, – печально вздохнул Родомист. – И вот наш шанс стать примерными учениками.

Так и просидели в кустах целый день. Лишь когда истекающий желтизной диск солнца укатился за западные леса, тракт опустел. Наступила тишина, перестали разноситься меж ветвей звуки команд, топот и скрип тяжелых возов.

Тем не менее, ждали еще некоторое время, вдруг какой командир с похмелья вывел своих позже, чем надо, и они теперь топают, торопясь и костеря начальство. Нет уж, лучше потерпеть. И, лишь когда посланные в стороны Хорт и Ратан замахали руками, давая понять, что путь свободен, Родомист с учеником выбрались на открытое место. Быстрым шагом пересекли утоптанный снег тракта и остановились лишь тогда, когда за спиной сомкнулись стволы. До самого последнего момента казалось, что еще миг, и выскочит из-за поворота отряд Остроухих на резвых конях. Завопят противные голоса, засвистят смертоносные стрелы. Только когда дорогу перестало быть видно, они облегченно вздохнули и расслабились.

Лес за дорогой пошел такой густой, что пробирались с большим трудом. Даже Хорт, на что уж лесной человек, так и тот двигался медленно, бормоча сквозь зубы, явно что-то непотребное. Что же говорить о Леславе, чей стаж хождения по лесу составил всего пятнадцать дней, если не считать детские вылазки за грибами и ягодами.

«Никаких авантюр» – сказано в «Книге Дней» о дне сегодняшнем, о двадцать шестом дне месяца, дне Медведя. Но река, что могучим телом перегородила путь на юг, не оставляет иного выбора. Река Светлая, зимой – полоса льда почти в версту шириной. Переходить ее – сущая авантюра, но не стоять же на месте до весны?

Река встретила неприветливо. Лед оказался неровен – постарались оттепели, иссечен трещинами и покрыт уродливыми наплывами, похожими на шляпки чудовищных бело-голубых грибов. Ратан шел последним, глядя не только под ноги, но и по сторонам, на что у идущих впереди не оставалось возможности – они выбирали дорогу. Процесс этот сопровождался падениями, вскриками и отборной руганью. А вокруг чисто, видно на версту-две. А уж путников на глади реки можно заметить издалека, хоть с левого берега, хоть с правого.