Урсула Ле Гуин - Всегда возвращаясь домой. Книга 1

Разработка сюжета могла достигнуть такой степени изысканности и сложности, что ключевые строки буквально терялись в длинном драматическом действе и имели весьма относительное родство с исходным вариантом пьесы, или же они могли служить отправной точкой в потоке блестящих монологов, если данная труппа была особенно сильна в искусстве поэтической импровизации, а порой в этих строках заключался весь текст данного представления – если спектакль ставился труппой танцоров, исполняющих пьесу йедао, то есть «посредством движения», и раскрывающих сюжет в основном за счет пантомимы и танца.

Представление, которое я попытаюсь описать далее, было дано труппой молодых актеров из Телины, заслуживших благосклонность зрителей главным образом благодаря музыке и танцу. Этот спектакль шел на большой сцене, установленной в главном зернохранилище Синшана, в честь Танца Лета. Световые эффекты создавали иллюзию различных пространств и успешно воздействовали на настроение аудитории.

Как и почти вся драма Долины, пьеса «Чанди» носит некий символистский или аллегорический характер, и явления жизни обобщаются здесь до философских категорий. Схожесть сюжета с одной из великих библейских историй поразительна, однако же не менее поразительны и различия.

Имя «Чанди» означает «Древесная Крыса». Настоящая древесная крыса, живущая на западе Америки, – это симпатичный зверек, который строит большие сложные гнезда из палочек и травы и хранит там порой целую коллекцию самых различных предметов, которые, видимо, кажутся ему весьма ценными с эстетической точки зрения; среди этих предметов частенько прячутся и даже живут мыши, небольшие змеи и другие животные, пользуясь гостеприимством древесной крысы.

Традиционно автором «Чанди» считался некто Хукаи (Королевский Питон?) из Чумо – личность столь же древняя и гипотетическая, как наш Гомер (однако слепым, подобно Гомеру, он не был, хотя и был совершенно глух); ему приписывается по меньшей мере половина пьес, написанных с помощью предложений-«колышков».

Пытаясь одновременно описать спектакль и представить исходный текст, я выделила строки-основы курсивом. Чтобы понять, с чем в данном случае приходится работать актерам, читатель может прочесть одни лишь эти строки, опуская все остальное.

Зрители, сорок или пятьдесят человек, сидят на полу склада на тех подстилках или подушках, которые принесли с собой, или же на старых кипах соломы, разложенных специально, чтобы люди могли не только сидеть на них, но и откинуться на них спиной.

Мужчина и женщина из Цеха Мельников наладили освещение и управляют им. Сильный, яркий прожектор направлен на левую часть сцены, выделяя ее; более слабо освещены правая часть и овальная «соединительная» часть, изображающая «Стержень». Темнота, в которую погружено пространство вокруг сцены и за нею, достаточно глубока, чтобы всякое движение вне сцены было незаметным.

Музыканты расположились за сценой, вне света прожектора, они едва различимы. Музыка в течение всего спектакля практически не прекращается.

После того как в течение нескольких минут играется Мелодия Начал и зрители постепенно успокаиваются, слева на сцене появляется Чанди: это красивый мужчина во цвете лет, высокий, отлично одетый. Поверх черных штанов и хлопчатобумажной рубахи с длинными рукавами на нем традиционно длинный праздничный жилет синего, фиолетового и зеленого цветов, густо покрытый вышивкой, а поверх накинут удивительно изящный, совершенно прелестный плащ из перьев – одно из тех сокровищ, что хранятся в хейимас Змеевика в Синшане и выдаются исключительно для подобных представлений. Этот волшебный плащ плывет и покачивается у Чанди за плечами, когда он легко выбегает на сцену с распростертыми навстречу солнцу руками и поворачивается, приветствуя восходящее светило.

ЧАНДИ:

– Хейя хей хейя!

Хейя хейя!

Прекрасное, светишь ты над Долиной!

С трудом оторвавшись от созерцания воображаемой зари, он смотрит на лица зрителей с доброй, открытой улыбкой. Голос его звучен, приятного тембра и полон энергии.

ЧАНДИ:

– Итак, вы здесь, жители моего города, ступающие легко и красиво, доброжелательные, вежливые. С добрым утром! Да, это действительно доброе утро!

Зрители отвечают ему традиционным приветствием: «Итак, ты здесь, Чанди! Здравствуй!» Они говорят тихо, очарованные и умиленные, а одна женщина прибавляет: «И пусть этот день у тебя пройдет хорошо, Чанди!»