Людмила Лазарева - Наследница Богов

— Само имя твое, долгое время не воспринимаемое мною по-настоящему, кричало о предназначении. — Он разглагольствовал, стоя посреди кухни, не глядя на нее и в то же время, боковым зрением не выпуская ее из виду. Гному нравилась ее неадекватная реакция на его слова. — Это нападение на твою повозку… ох, извини, машину, тоже говорит о многом. Его возглавлял не простой соглядатай (Кстати, один из них встретился нам на входе, помнишь?), а настоящий маг! Правда, не великий, и даже не слишком опытный, а так, начинающий, скорее всего — заметила, как неловко провел испарение? Его направили искать тебя с помощью Браслета — ибо тот реагирует на приближение Наследника Плоти. Они ценят тебя, дама Света. И побаиваются. Не могу покуда понять, отчего… А теперь они продолжат свои поиски. Обязательно. Правда, значительно медленнее. Ведь они потеряли не только Наследника, но и Браслет! Хе-хе…

Света молчала. Думала. Переваривала. Она вообще многословием не отличалась. Иногда. Но уж если начинала говорить — все, не остановишь.

Она вспомнила свое утреннее пробуждение, мокрые от росы пижамные штанины. Щеку, от которой явственно, даже после умывания. попахивало чужой слюной. Собачьей! Из сна. Царапины на руке. И синий "эвкалиптовый" лист, прилипший к босой стопе, тщательно спрятанной под одеялом! Еще немного поразмыслила. И начала пересказывать странный свой давешний сон. При первых же фразах Бороман настороженно замер с тарелкой и полотенцем в руках и застыл, весь обратившись в слух. И даже Кот, вытребовавший себе шампиньонного хлеба, перестал урчать и сел, отвернувшись от своей мисочки с едой.

Луна с любопытством заглядывала в щель между каменной плитой и стенным проемом, оставленную гномом по недосмотру. Она улыбалась загадочно и хищно.

* * *

Рассказ подходил к концу, когда окно осветилось ярко-оранжевой вспышкой, Одна из выпущенных стрел света упала на белое полотенце в руках Боромана, и оно вспыхнуло, вмиг превратившись в серую труху прямо в руках, рассыпалось и осело пылью на полу. Серой пылью. Кот по привычке метнулся под диван и там замер.

— Ох ты… Святая Плоть, какой же я болван!.. — Прошипев эти слова, гном уже свалил Светлану на пол, носом прямо в кучку свежепахнущей едким дымом пыли и навалился сверху, укрывая ее своим весомым телом. Она даже возмутиться не успела, как он вскочил на корточки и потянул ее к выходу, бормоча какие-то гномьи ругательства.

За дверью слышно было шевеление и неприкрытое икание. Дядя Выпить так и не уходил со своего поста, — подумалось Светлане. Но тут дверь озарилась таким же оранжевым всполохом и в ней осталась ощутимая дыра от тонкой оранжевой стрелы. "Окружили", — мелькнуло в голове Боромана и он уж совсем готов был закрыть собой амбразуру, чтобы хотя бы на время сохранить жизнь даме Света, но его опередили.

Кот внезапно выскочил из своего привычного убежища и метнулся к входной двери, на лету вопя и царапая обивку. "Да там что, нет никого, кроме домашнего зверя? — произнес незнакомый голос издевательски. — Вот напущу на тебя Серую, бесполезный ты экземпляр". Дядя Выпить тоскливо замычал что-то оправдательное, послышались удаляющиеся шаги и шарканье двух пар ног по лестнице.

— У нас что, все еще не врубили лифт? — высказала вслух догадку Света. Она проговорила это шепотом, почти касаясь губами Бороманова уха.

— Магия выключает машины в радиусе десятков метров. Это такой побочный эффект магического действа, — так же, почти беззвучно, подтвердил Бороман. Он помолчал, тщательно вслушиваясь в шелест шагов там, на площадке и продолжил. — Точно не скажу, но такие магические действия работают метров на двадцать. Все встало до обеда.

В безмолвии прошло несколько тягостных минут.

Бороман приник к полу и вслушивался в неслышимые для нее шорохи и звуки. Он распластался, влипнув широким ухом в пол, а ей до нервного подрагивания в кончиках пальцев хотелось влепить ему ногой затрещину в это широченное ухо, чтобы… Ну, хоть чтобы больше неповадно было… Она даже не знала, что именно "неповадно", но жизнь гном поломал ей существенно.

Светлана все еще не воспринимала происходящее, как сейчас, сию минуту творящуюся реальность, ее собственную жизненную реальность. События прошедшего вечера и минувшей ночи казались кадрами из нового, довольно "забавного", как говорит у них в салоне стилист Вовчик Рябухин, фильма. Что-то вроде анонса, вобравшего самые "смотровые моменты", на которые повалит народ, сделает разовые сборы, а там уж, выйдя из зала, махнет рукой и проговорит разочарованно: надо же, опять повелся…