Дмитрий Казаков - Солнце цвета крови

— Сегодня вы навсегда покинете этот замок, — сказал конунг, когда явились все, — вы долго здесь ждали меня, и я пришел за вами. Верьте, Бретланд надолго запомнит храбрецов, напоивших его землю кровью!

— Слава конунгу! — крикнул чей-то задорный голос, и воины дружно поддержали, колотя рукоятями мечей в щиты:

— Слава! Слава!

— Рано еще, — ответил Хаук, когда шум стих. — Вот вернемся домой с победой, тогда и восславите! А сейчас все за мной! Факелы погасить…

Они вышли в ночь. Во дворе замка было темно, клочьями плыл насланный Арнвидом колдовской туман. Неба не было видно, и даже море молчало, словно вместе с викингами участвовало в побеге.

С высоты стены видна была черная пасть рва, а за ней — силящиеся пробиться сквозь туман огненные цветки костров в рыцарском лагере. Оттуда доносились разговоры, изредка звякало оружие, время от времени темные фигуры закрывали огонь.

Веревки упали с легким шорохом. Викинги один за другим соскальзывали по ним, исчезая во мраке. Ивар до того момента, пока земля не ткнулась ему в подошвы, успел ободрать ладони еще раз, но ему было уже все равно.

Он поспешно отошел в сторону, освобождая место для следующего.

Раненых, кто не мог спускаться сам, в том числе и Эйрика, по одному спустили в петле. Седовласый воин не переставая ругался шепотом, кляня собственное бессилие.

Из разверстого рва остро и сильно пахло могилой.

На ту сторону перебрались быстро, и в этот момент в окружающем мире что-то изменилось. Зло и пронзительно свистнул в вышине ветер, и туман, что доселе был неподвижен, как парное молоко, задвигался, пошел клубами.

— Быстрее! — прошипел Хаук, подавая руку выбирающемуся из рва Кари. — Похоже, что руны Арнвида перестают действовать…

Меч в руке Ивара полыхал тревожными оранжевыми бликами.

Туман стремительно редел, рассеивался, бессильным паром уходил в небеса. Все вокруг становилось ясным и неправдоподобно четким. Со стороны лагеря донеслись встревоженные выкрики, оттуда приближалась цепочка факелов. Похоже, что там заметили движение.

— Задница Тунда! — почти прорычал конунг. — Нам придется драться!

— Покажем грязным бриттам, чего стоит меч в руках викинга! — кровожадно сверкая глазами, проговорил Нерейд.

Ивар поднял щит, с холодком ощущая, что сегодняшняя битва может стать последней. Слишком уж велико преимущество рыцарей в численности. Под стены замка собрались, должно быть, многие сотни воинов со всей Британии, а викингов всего семнадцать. Нет, он не боялся — слишком много битв довелось пережить, но в лицо словно пахнуло холодком из врат самой Хель…

Они двигались тесной группой, молча и стремительно, норовя пробиться к лесу.

— Вот они! Уходят! — завопил выскочивший точно из-под земли дозорный. — Оста…

Крик его захлебнулся, сменившись сдавленным клокотанием, но со всех сторон уже слышался топот ног, раздавались короткие злые команды.

— Похоже, что вернуться домой нам не удастся, — спокойно заметил Эйрик. Он держал меч в левой руке, но Ивар не сомневался, что даже так оружие опытного воина смертельно опасно.

— Остается утешаться тем, что нас ждет Вальхалла, — усмехнулся в ответ Хаук. — И слава в песнях скальдов. Я велел Арнвиду уплывать, если мы не вернемся к утру, так что будет кому поведать о нашей судьбе на родине.

— Гибнут стада, родня умирает, и смертен ты сам. — В устах вечно насмешливого Нерейда слова «Речей Высокого» звучали странно, но сейчас рыжий викинг был серьезен, будто зимняя буря. — Но смерти не ведает громкая слава деяний достойных!

— Гибнут стада, родня умирает, и смертен ты сам! — подхватили викинги, и голоса их звучали единым хором, грозно и величественно. Даже наступающие строем бритты на миг остановились, вслушиваясь в полные гордого презрения к собственной гибели слова:

— Но знаю одно, что вечно бессмертно: умершего слава!

Ивар ощущал, как крепнет в груди решимость, как руки налились от неожиданно нахлынувшей силы. В этот момент он был готов умереть, лишь бы сразить побольше врагов, прославившись в песнях скальдов…

Когда мечи столкнулись, то викинги не думали о том, чтобы выжить. Они даже не мечтали о том, чтобы победить, они хотели только одного — сражаться, зная, что в чертог Одина, где лавки устланы кольчугами, а на стенах развешаны мечи, примут лишь павших смертью героев в кровавой сече…

Далеко над морем полыхнула зарница, и в ее призрачном свете воинам Артура меж рядов северян померещилась фигура высокого старика. На голове его была широкополая шляпа, в руке — копье, а единственный глаз горел нестерпимым сиянием.