Вадим Воинроз - Тет-А-Тет с Отражением

* * *

На улице было около тридцати градусов мороза. В такой холод, да и еще в канун Нового года, на кладбище было не так много народу. Ранимые, легковосприимчивые к болезням готы сидели дома, придумывая способы умереть гораздо интереснее, чем просто от физического недуга простуды или Гриппа. Тем не менее, в долгие зимние ночи, самые отверженные или отмороженные, приходили на встречу, но не надолго. Как-то, оставшись вдвоем с Романом близ могилы Даши, он спросил:

— Андриан, какого это, быть вампиром?

Я промолчал. Я одновременно ждал и боялся этого момента. Ведь с тех пор, как я стал иметь о себе малейшее представление, я жил на всю катушку, ни в чем себе не отказывая. Встречая вечером в немноголюдном переулке молодую парочку, я своим взглядом заставлял его отойти в сторонку по-маленькому, а сам, совершенно без шума, вкушал кровь юной девушки. Возвращаясь, он, замечал лишь ухудшившееся настроение и физическое недомогание своей возлюбленной. Дальнейшая судьба ни того, ни другого, меня совершенно не заботила.

Решившись выдавить хоть слово, я произнес:

— Ничего хорошего, поверь.

Переминаясь с ноги на ногу и слегка подпрыгивая, дабы согреться, сквозь стук зубов, он продолжил:

— А она сейчас здесь?

Поискав взглядом Дашу, я лишь отрицательно покачал головой.

— Интересно, а все вампиры могут видеть призраков?

Пожав плечами, я достал сигарету и закурил. Мое недавнее увлечение не приносило ничего. Ни облегчения, ни радости. Пора завязывать, а то мало ли что.

— Знаешь, я же не олдовый вампир, и никакой силой не обладаю. Так, нечеловеческая сила, ловкость, гипнотический взгляд, регенерация. Ну и бессмертие. Вечная молодость, понимаешь. Так что даже не проси.

— Я должен хотя бы попытаться. Просто меня все время гложет то, что она погибла из-за меня.

Я так и не сказал ему, почему на самом деле Даша покончила жизнь самоубийством. Просто она так просила.

— Нет.

— Что нет?

— Не из-за тебя. Поверь.

— Что тебе мешает сделать мой выбор?

— Сам то понял что сказал? Хочешь стать вампиром? Хочешь потерять все? Ты не знаешь, что это. Быть падалью ночи. Ты думаешь это власть, сила, счастье. Да это проклятие, пойми же ты, наконец! Ты просто не представляешь, как ужасен танец под руку с вечностью!

— Но это мой выбор. Пойми. Лучше попробовать, попытаться, чем не сделать этого никогда. И потом жалеть, тупо прожигая свою жалкую жизнь.

— А моя жизнь мне нравилась. Ты даже не представляешь, я бы все отдал, лишь бы вернуть ее. Лишь бы никогда не становиться вампиром.

— Тебе твоя нравилась, а мне моя — нет. Этим мы и отличаемся. Что тебе стоит? Что мне сделать, встать на колени? — Роман сразу же рухнул на колени и молча уставился на меня.

— Я лишь одним взглядом могу тебя отговорить от этого или заставить покончить жизнь самоубийством. Я скорее остановлюсь на первом варианте. Встань! Ты жалок!

Резко вскочив, Роман подошел к ограде могилы Даши, и сказал:

— А я предпочитаю остановиться на втором. Спаси мою жизнь, на твоей душе и так много грехов, — не успев понять, что он собирается сделать, Роман обрушился грудью на заостренный наконечник ограды.

— ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ?! ИДИОТ!!! — крикнув, я немедленно кинулся к нему. Из полу — мертвого тела доносился тихий шепот, смешанный с хрипом:

— Спаси… дай мне новую жизнь…

Резко рванув тело вверх, я снял Романа с ограды и уложил на землю. Во мне всеми фонтанами бил страх. Я впадал в истерику, и у меня начиналась паника.

— ЧТО ТЫ НАДЕЛАЛ?! ТЫ ЖЕ БУДЕШЬ ПРОКЛИНАТЬ СЕБЯ!!! — не теряя времени, пока еще не стало слишком поздно, я наклонился и укусил его за шею. Испив около полулитра крови, я с трудом остановился.

Время тянулось очень медленно, и изменений не происходило. Лишь красное пятно на снегу становилось все больше и больше. Он не приходил в сознание, и я закричал. От боли. За него.

Мысли путались и терялись. Я не понимал почему. Я не знал зачем. Он погибал. Потом я вспомнил строки из книги: "В течение трех оборотов солнца и луны новоиспеченный вампир должен испить хотя бы глоток крови, что бы превращение завершилось". Вокруг не было ни души. Лишь одинокие тени могил и крестов. Рванувшись все к той же окровавленной ограде, я вспорол свою руку, и поднес ее к губам Романа, пока мой организм не успел регенерироваться.

— Пей!!! Ну же!!! ПЕЙ!!! — я прижал свою кровавую руку к его губам. С каждой каплей, поток крови замедлялся, кожа затягивала рану.

Его дыхание прекратилось. Мой слух уловил замедляющиеся удары сердца.