Дуглас Брайан - Остров жертвоприношений

– Что ж, – согласилась она, – если не хочешь, то не говори. Важно одно: они ушли, бросили тебя.

– Они ничего не знали о тебе, – добавил Эдред. – Возможно, если бы я показал им тебя и объяснил, насколько ты беспомощна, они изменили бы свое намерение.

– Но ты этого не сделал… Почему?

– Потому что я хотел оставить тебя себе.

Она вздрогнула.

– Я не вполне понимаю…

– Напротив, здесь все совершенно ясно, Ксана, – сказал Эдред и крепко сжал ее плечи. – Эти люди ненавидят рабство. Они ни за что не позволили бы мне оставить тебя. Они потребовали бы дать тебе свободу.

Она вздохнула.

– Я все время забываю об этом… – Она коснулась пальцами своего ошейника. – Ты не похож на работорговца, вот мне и подумалось: раз ты меня спас, значит…

– Боги, сколько же раз повторять тебе одно и то же! – потеряв терпение, вскричал Эдред. – Ты теперь принадлежишь мне! Ты – моя, понятно тебе? Моя! Я буду делать с тобой все, что захочу, и ты подчинишься!

Она опустила голову, сникла. Ему стало жаль, что он неосторожным словом разрушил то доверие, которое начало было возникать между ними. «А вдруг Джехан был прав? – невольно подумалось Эдреду. – Вдруг она полюбила бы меня – по доброй воле? Я не хотел рисковать, но… Она ведь действительно могла выбрать меня и отдаться мне по собственному желанию, а не потому, что к этому ее принудил господин! И это было бы куда слаще…»

Он представил себе Ксану в своих объятиях – плачущую, привязанную к постели, со следами кнута на нежной коже. Зрелище странно возбудило его.

Он провел рукой по ее плечу, хозяйски прикоснулся к ее груди.

С тихим криком она вскочила и отшатнулась. Он насмешливо смотрел на нее. Ксана тяжело дышала, капельки пота выступили на ее лбу.

– Не трогай меня! – прошептала она. – Иначе я брошусь в воду, как это сделала твоя команда!

– Моя команда – нелюди, – спокойно отозвался Эдред, – и море не причинит им вреда. Это их родная стихия. А ты попросту утонешь.

– Лучше я утону, чем уступлю насилию, – сказала Ксана. – Так и знай.

– Что ж, – ответил Эдред, пожимая плечами с деланным равнодушием, – я подожду, пока мы окажемся на суше. Там тебе будет куда труднее исполнить эту глупую угрозу. А со временем ты свыкнешься со своим новым положением и даже начнешь находить его приятным.

Девушка ничего не ответила. Она обхватила колени руками, уткнулась в них подбородком и затихла.

До сих пор предсказание морских людей не исполнилось: удача по-прежнему сопутствовала Эдреду. Ветер дул попутный, и погода стояла хорошая. На третий день этого опасного плавания галера бросила якорь в маленьком городке Илнот неподалеку от Мессантии.

Эдреду совершенно не хотелось отвечать на вопросы, которыми его непременно забросали бы в большом порту. Куда подевалась команда? Почему галера пришла пустая? Как это Эдреду удалось довести корабль до порта в целости, если он был на борту один?

Мда. Рассказы о пиратах здесь не помогут: на галере не имелось никаких следов нападения. Да и после боя, каким бы он тяжелым ни был, всегда остаются не только убитые, но и раненые.

Поведать правду?

Какую правду? О том, что вся команда дружно прыгнула за борт, но не утонула, а уплыла? Эдреда попросту поднимут на смех.

Поэтому он вошел в небольшой порт ночью и некоторое время стоял в отдалении от прочих кораблей. Ночь галера простояла у дальнего пирса. Утром капитан неторопливо сошел на берег. Его сопровождала молодая девушка, одетая по-мужски, в тунику и плащ. На ногах у нее красовались сапоги, которые были ей великоваты, а волосы она перетянула кожаным шнуром.

Она шла за своим спутником, как привязанная, словно боялась потеряться. То и дело она бросала по сторонам быстрые взгляды.

Многое, казалось, было ей здесь в диковину: и потрепанные рыбачьи баркасы, что покачивались у пристани, и женщины в подоткнутых юбках, что чинили сети на берегу, и покосившиеся хибары, навсегда провонявшие рыбой…

Они поднялись по кособокой улочке повыше и очутились в зажиточной части – если применительно к Илноту вообще возможно подобное слово. Здесь имелось несколько таверн, один большой постоялый двор, а чуть выше на склоне горы – целый квартал, занятый складами.