Ула Сенкович - И придет новый день

Таргут не выдержал:

— Металл кольчуги содержит Драконий коготь. Арбалет не пробьет.

— Суеверие. Мы пробовали с друзьями. Еще как пробивает. Нет ни какого Драконьего когтя, это тоже самое как язык болотной жабы против слежки.

— У вас была поддельная кольчуга. Где бы вы взяли настоящую…, - Таргут пренебрежительно хмыкнул.

— На храмовнике и взяли. Зачем нам своя.

— Вы стреляли в храмовника? — я поражено уставилась на Ола.

— Нет, мы же не психи. Нашли его в лесу и сняли обмундирование. А потом проверили на пугале.

— Храмовник был пьян в стельку?

— Зачем пьян? Мертв.

— Вы мародерствовали? — так, этого слова нет на местном языке… — Вы ограбили мертвое тело?

— Ему было уже все равно.

Ол стал злой и не поднимал глаз.

— Но вы его похоронили? — я не могла остановиться с бестактными вопросами.

— Нет, — отрезал Ол, — даже никому не сказали. Просто забрали оружие и ушли. А потом тело исчезло, у меня нашли меч и кольчуку, и я вылетел из Академии.

— Понятно…

Хотя, честно говоря, не очень понятно. Но поступок и вправду не очень красивый. Если он ничего не утаил. Осталось предположить последнее:

— Тебя дед поэтому за мной послал? Чтобы все забылось, пока отсутствуешь?

— Что-то вроде. Одна из причин.

Ол совершенно не расположен был вдаваться в подробности. Я бы еще его попытала, но мы подъехали к селению.

Доверять женщине — полезно ей. Не доверять — тебе. (Веселин Георгиев)

Мы въехали во двор большого каменного дома. Этажей пять, если считать и те три, что были под высокой крышей. Хозяйственные и складские постройки выходили во двор, здесь же располагались мастерские и конюшня. Серьезное предприятие у этого торговца, если судить по количеству народу, которое толкалось во дворе. Нас уже ждали. Статный мужчина видной наружности, красивая женщина средних лет и несколько детей разного возраста поспешили нам навстречу, приглашая войти в дом. Я не заметила за всей этой суматохой, почему приглашение было отклонено. Раздались громкие возгласы, причитания, плач. Ага, прощаются! Терпеть этого не могу. И тут я увидела приближающуюся к нам девушку.

Уау! Судя по реакции моих спутников, ее оценила не только я. Видимая и невидимая часть моих знакомцев не сводила глаз с дивного явления, появившегося рядом с нами. Девушка была поразительно красива. Я бы даже сказала — безукоризненно. С совершенно правильными чертами лица, высокая, стройная, с легкой танцующей походкой. Длинные темные волосы, откинутые за спину, открывали смуглое лицо с тонкими чертами, а огромные карие глаза смотрели внимательно и дружелюбно. Девушка была не просто очаровательна, она это осознавала. Если бы я была мужчиной, влюбилась бы немедленно! Просто завораживающее зрелище. Чистейшая природная магия совершенной красоты. Эта фея подошла к нам, окинула долгим внимательным взглядом проводника и почтительно склонилась перед Таргутом и мной. Ее голос был так же музыкален, как и ее походка.

— Меня зовут Лирена Велария.

— Алия.

От девушки невозможно было отвести глаз.

— Я очень рада, что вы будете моей спутницей.

Это адресовалось ко мне, но смотрела красавица на Лимберта Нола. Парень разглядывал верхние этажи здания. Зато Ол, пользуясь тем, что невидим, протянул руку и с лицом зомби дотронулся до ее косы. Девушка как раз стояла к нему спиной. Не знаю, что она почувствовала, но быстрым движением волосы оказались убраны, Лирена скользнула в сторону и исчезла среди своих провожающих и рыдающих родственников.

Таргут смотрел на меня с непередаваемым выражением довольства. Словно обожравшийся рыбы кот. Я не могла читать мысли, но чтобы понять это выражение лица, такого дара и не требовалось. На его физиономии крупными буквами было написано: "Дорогая, тебе ничего не светит! Можешь смело отправляться в дорогу! Теперь я за тебя спокоен."

Мои вещи были переложены в повозку Лирены, именно в этом странном сооружении с пологом нам предстояло путешествовать, и я подошла к Таргуту, чтобы проститься. Честное слово, мне большого труда стоило не расплакаться! Таргут хмурился и делал вид, что его больше волнует, хорошо ли уложены вещи. Наконец он достал из кармана довольно тяжелый кошель с деньгами и, отмахиваясь от благодарности, пробормотал что-то невразумительное. Я готова была отказаться от путешествия. Невероятно, сердце щемило от чувства, словно уезжаю из семьи. Я уткнулась в мощную грудь моего покровителя, желая спрятать набегавшие на глаза слезы, и запинаясь попыталась говорить: