Дуглас Брайан - Тайна замка Амрок

Кузен Фаэрти весь искривился при звуке его голоса, а Тью мучительно икнул и в замешательстве заглянул в свой бокал. Ченси, старший среди них, пил вчера наравне с обоими, но наутро оказался свеж, бодр и насмешлив.

— Как насчёт одной десятой части наследства, старичок? — спросил он у Фаррела, постукивая ногтями по столешнице.

— Простите? — стряпчий выразительно поднял брови.

— Уверен, никто не предлагал тебе столько. — Ченси снова подмигнул. — Что делать, все стали жадными, все гребут под себя — нет чтобы поделиться с ближним… Одну десятую часть от общей суммы наследства, включая земли, — и ты сообщаешь нам содержание этих демонских каракуль. Идёт?

Стряпчий снисходительно улыбнулся.

— Господа не вполне верно понимают ситуацию, — проговорил он. — Ни я, ни кто другой не знает, что написано на стене!

— Вот так бессмыслица! — Ченси удивлённо округлил глаза. — Как же тогда определить, верно ли разгадана надпись? Этак можно с умным видом сказать всё, что в голову взбредёт, — поди докажи, что написано что-то другое!

— Если надпись будет прочтена верно, немедленно произойдёт нечто. И прочитавший первым заметит это, — возразил Фаррел. — Есть ещё одно условие, о котором претендентам следует знать. А именно: изучать надпись, производить расчёты и прочее каждый волен, когда и как ему вздумается. Но оглашать результаты своих попыток нужно в присутствии свидетелей, в зале графской короны, не раньше вечерних сумерек и не позже первой ночной стражи.

— Здесь есть ночная стража? — поразился Тью.

— Стражи нет, зато есть колокол. Особый механизм, сконструированный графом, заставляет его звонить через равные промежутки времени. Вы разве не слышали?

— Да… — припомнил Фаэрти, оживляясь. — Действительно… А я думал — что за идиот трезвонит посреди ночи?

— Конечно, ты не знаешь, к чему это условие? — прищурился Ченси. Фаррел важно кивнул.

— Мне это неведомо. Должен сказать, что стряпчему и не обязательно интересоваться причудами своих клиентов. Моя должность предусматривает только скрупулёзное их выполнение.

— Очень удобно, — хмыкнул Ченси.

— Но не слишком умно, — встрял Тью. — Защищать интересы старого дурака, к тому же ещё мёртвого!

— Если повезёт вам, то я с тем же тщанием буду защищать и ваши интересы, — сказал стряпчий. — Вы вряд ли обратитесь к другому. Не забывайте, я служу этому дому уже много лет. Мне знакомы обстоятельства многих дел, в том числе и финансовых. Два поколения владетелей графства вполне были довольны моими услугами. Будет довольно и третье. А теперь я оставлю вас — мне нужно переговорить с другими претендентами.

И Фаррел вышел из столовой.

— Какой же ты, братец, осел, — сказал Ченси, адресуясь к Тью. — Нужно тебе было грубить старику? Нам необходимы союзники!

Тот поморщился и отвечал:

— Если ты такой канальский дипломат, дорогой кузен, то почему тебя с позором выставили с должности посланника?

— Потому что мне даром не нужна эта должность! — отрезал Ченси. — Я люблю, когда у меня много свободного времени.

— А может, потому, что ты на пиру попал персиком в глаз ванахеймскому гонцу? Умничаешь много, дорогой кузен.

— Да, попал. С десяти шагов. А ты и с трёх промахнулся бы. Ты носом в собственный бокал не попадёшь, братец!

Кузен Фаэрти, не принимавший участия в перепалке, неожиданно закатил глаза и, медленно поднявшись, бочком устремился прочь. Он неестественно прямо держался, хотя ноги слушались его скверно.

— Ты куда? — спросил Тью. Фаэрти в ответ замычал, мотнул головой, как лошадь, и выбежал. Тью икнул и задержал дыхание.

— Что за родственничков послали мне боги! — вздохнул Ченси.

Гаспар и Тьянь-по пили травяной отвар в библиотеке. Они поглядывали друг на друга иронически и держались оба с преувеличенной вежливостью, какая заменяет обычно хамство в учёных кругах.

— Всё же сомнительно, чтобы ты, любезный Тьянь-по, мог быть наследником графа, — говорил Гаспар. — Судя по своему портрету, граф являлся явным представителем северной расы. Строение черепа указывает на ярко выраженное бритунское происхождение, а разрез глаз исключает возможность присутствия юго-восточной крови.

— Я подошёл к данной проблеме с точки зрения языкознания, — учтиво перебил его кхитаец. — Б завещании сказано: «Любой». Сколько значений в бритунском диалекте имеет слово «любой»? Нет среди этих значений, например, такого: «любой, кроме бедного кхитайского каллиграфа Тьянь-по»? Сдаётся мне, что такого значения нет.