Антон Медведев - Ключи от Рая. Часть 1

Это был удар, и удар жестокий. Я надеялся ока­заться среди друзей, спешил сюда. И вот резуль­тат — даже не верилось, что все мои надежды вне­запно обратились в пепел. Как мне теперь найти Альвароса? Да и где он? Может, у сваргов?

У меня не оставалось выбора, поэтому, посто­яв у пепелища, я пошел к Двери. Шел и верил, страстно надеялся на то, что она меня пропустит. В стволах деревьев засели арбалетные стрелы,— все правильно, в нас же тогда стреляли. А вот и Дверь...

Здесь ничего не изменилось. Убедившись, что все спокойно, я осторожно подошел к Двери. Взгля­нул на туманный столб, закрыл глаза и медленно шагнул вперед. Не может быть, чтобы она меня не пропустила. Не должно так быть.

Глаза пришлось открыть. Я миновал туман—и снова вышел в лес. Ничего не произошло.

— Дура глупая, — произнес я, повернувшись к Двери. — Чего тебе не хватает?

Попытался пройти снова. Ну давай же, милая, что же ты...

Все было напрасно, Дверь меня не пускала. Не соответствовал я еще нужным стандартам. Тихо выругавшись, я отошел в сторону и сел на землю. Полный провал...

Так я сидел довольно долго, в сознании царила пустота. Я просто не знал, что мне делать. Госпо­ди, и угораздило же меня попасть в этот мир. Про­клятый фарках...

Фарках. Мысль была до того простая, что я даже удивился тому, как она не пришла мне в го­лову раньше.

Больше всего я боялся, что собьюсь с дороги. Но память не подвела. Уже темнело, когда я на- конец-то подошел к знакомому месту. Здесь было пусто, глазу не за что зацепиться, — но я понимал, что это всего лишь обман. В сознании всплыл об­раз кособокой землянки, я медленно шагнул впе­ред. Ощутил на мгновение знакомый звон — и с об­легчением увидел жилище Чуй. В окошке мерцал свет: похоже, этот прохвост дома.

Спустившись по ступенькам, я без стука отво­рил дверь и пробрался внутрь, помянув Чуй недо­брым словом: не мог дверь сделать повыше. Фар­ках — он и есть фарках.

Чуй сидел за столом и что-то пил из большой кружки. Увидев меня, поперхнулся, закашлялся, по­том указал на меня пальцем и удивленно засмеялся.

— Гасклит, гляка барабука! Разрази меня гром, гасклит вернулся!

— Здравствуй, Чуй... — Я подошел к столу и без сил рухнул на колченогий табурет. — В гости вот зашел.

— В гости! — снова засмеялся Чуй. — Альво тебя уже третий день ищет. С Виго из-за тебя по­ругался, Чуй житья не дает. А он — в гости! Ищем его, а он шляется. Гасклит, одно слово — гасклит!

В землянке было тепло, пахло чем-то вкус­ным, я непроизвольно повел ноздрями. Чуй это за­метил.

— А и вид у тебя... — засмеялся он. — Ешь, смотри — вот лувы свежие, только что сварил, а тут мясо. Ешь давай... — Чуй поставил передо мной большую глиняную тарелку, подал двузубую вил­ку. — Ешь, ешь... Сейчас эля налью...

Меня не надо было упрашивать, поскольку ап­петит я себе за эти дни нагулял отменный. Пока Чуй стучал посудой, я успел отведать лувов — по­хожих на картофель клубней, покрытых листьями- обертками на манер кукурузы, — с наслаждением впился в кусок мяса. Да, я много читал о вегетари­анстве и даже в чем-то был со всем этим согласен. Но именно сейчас я совершенно явственно ощутил, что человек по своей природе — хищник. Вкусное жареное мясо, ароматная мякоть лувов — если бы еще немного соли, было бы вообще здорово.

— Вот, — сказал Чуй, поставив передо мной огромную кружку с пенящимся элем. На глаз в ней было литра полтора, не меньше.

— Спасибо, Чуй... — произнес я с набитым ртом.— Только это много, я столько не выпью.

— Хорошего эля? — хмыкнул Чуй. — Да такого эля даже Корриган не пьет. Ты попробуй.

Эль и в самом деле оказался отменным, я разом осушил треть кружки — и понял, что смогу спра­виться и с остальным.

Чуй был доволен. Сев на свой табурет, он обло- котился на стол, подпер кулаками голову и теперь выжидающе смотрел на меня. Я ел — в глазах Чуй появилось нетерпение.

— Ну давай, — сказал он, — рассказывай.

— О чем? — Я взглянул на Чуй.

— Как о чем?! — возмутился Чуй. — Говори, где был. Интересно.

— Я сам не знаю, где именно и у кого я был, — ответил я, отхлебнув эля. — Но если тебе это так интересно...

Я думал, что мне будет неприятно вспоминать события последних дней, но живой интерес Чуй, тепло его дома и хмельной напиток быстро развя­зали мне язык. Более того, я неожиданно стал на­ходить во всем произошедшем со мной множество смешных моментов. Чуй хохотал и дрыгал ногами, когда я рассказывал ему о том, как был гребцом на плоту, как меня привязали к телеге и я помогал ло­шадям. Постепенно мне стало казаться, что я про­сто пересказываю содержание просмотренного на­кануне фильма, при этом Чуй уточнял и объяснял мне некоторые детали. Так, люди на плоту и в са­мом деле оказались речными пиратами, грозой не­больших деревушек. С ними вроде бы боролись,— по крайней мере, деньги на эти цели выделялись регулярно. На деле все оседало в карманах заин­тересованных лиц, пираты имели негласный дого­вор с чиновниками и даже делились с ними частью добычи. В итоге все были довольны, а мнение жи­телей деревень вряд ли кого интересовало. Вопрос главаря пиратов «Сколько будет семь на восемь?» оказался обычной ловушкой, на которую клевали только гасклиты: население страны было едва ли не поголовно неграмотным. Ответившего на этот во­прос автоматически признавали гасклитом.