Мария Митропольская: Цветы Белого ветра

— Ну, спасибо! То в лоб, то по лбу!.. Ты, это… Все же расскажи ей правду. Так, на всякий случай.

Шаман протянул магу свиток:

— Это было найдено у одного из отправленных в изгнание братьев.

По свитку бежали крупные рекоставные буквы, написанные ровным почерком Яськи: "Дорогой господин Белозор! Извини что ударила…".

Губы мага тронула легкая улыбка; он спрятал это незавершенное послание во внутренний карман расстегнутого кафтана и резким движением сдернул со статуи свой плащ:

— Не люблю я всех этих прощаний! Уеду сегодня же. А ты, Арт-Хатт-арт сможешь заняться своими любимыми делами: объяснять, убеждать, удивлять. В общем, скажешь им, что к чему. И смотри, не спускай с Яськи глаз!

— Пусть подобные тревоги не касаются твоего непокорного чела. Безопасность наших земель безгранична. Особенно для светлой чародейки.

— Угу! — скептически хмыкнул маг. — И не забудь навестить Кадджах" а в его фамильном склепе и плюнуть в его саркофаг.

— Ах, вот о ком речь! — воскликнул шаман. — Но это был единичный, если не исключительный случай. Не тревожь свой разум плохими мыслями. Я доведу начатое тобой до конца: Ястребинка станет самой могущественной светлой чародейкой.

— Складно говоришь. — Белозор направился к выходу неторопливым шагом.

— Я скажу ей о том, что ты обязательно вернешься. — Арт-Хатт-арт не сводил опечаленного взгляда с уходящего мага. — Ведь ты вернешься? — Голос шамана сорвался на последнем слове.

Северин замедлил шаг, обернулся и, напустив на себя равнодушный вид, пожал плечами.

— Чувствую, что это означает "да". Ступай с миром и моим пожеланием удачи, сын дочери моей.

— Какого лешего?.. — насупился маг, но тут же спохватился и, изобразив на лице вежливую улыбку, почтительно изрек: — В смысле, благодарю и… До скорой встречи!

Казалось, что ночь радостно приветствует Белозора уханьем совы и стрекотом сверчков. Он шел к высокой каменной арке — началу магического коридора, ведя за собой Сарыча, и улыбался той самой улыбкой, которая растапливала лед в его глазах.

— Откормился, старина! Какой стал гладкий, блестящий! — шутливо сказал маг, потрепав коня по холке.

Шаман пообещал внуку, что распечатанный коридор выведет его к рекоставному городу Галочьи Гнезда и как нельзя лучше выполнил свое обещание.

Ветер обрадовался ночному путнику как соскучившаяся по хозяину верная дворняга. Он сыпал под быстрые копыта Сарыча щедрые россыпи серебряных рос, стелил мягкий ковер из молодых трав, и разжигал хоровод ярких звезд на чернеющих просторах неба. Вдали виднелись разномастные силуэты высоких городских крыш. Воздух пах сладостью грез. На рекоставные земли пришла весна.

На следующий день все стонхары — от мала до велика — покинули свои дома, чтобы до первых звезд гулять по саду Лучших снов. Причиной этому послужили распустившиеся на корнях дерева амат цветы. Прозрачные лепестки священных цветов трепетали на внезапно разыгравшемся холодном ветру. Иногда создавалось впечатление, что они вот-вот взлетят. Прибежав в сад, Яська, стараясь не толкать собравшихся возле усеянных цветами корней стонхаров, долго и настырно бродила вокруг необъятного дерева амат и успокоилась лишь тогда, когда отыскала на стволе едва заметные руны, которыми темные маги обычно призывают холодный ветер.

"По-моему ты знаешь секрет цветов Белого ветра!" — юная чародейка вспомнила свое недавно адресованное Северину предположение. Теперь она поняла, что означала та загадочная ухмылка мага, которая заменила его ответ.

"Хотелось бы мне, чтобы господин Белозор поскорее вернулся обратно, на земли стонхаров! А если не вернется, то я сама разыщу его!" — Она плюхнулась на расстеленную возле дерева накидку и дотронулась пальцами до прозрачных, тонких и прохладных на ощупь лепестков. Именно такими Яська и представляла себе эти цветы — цветы Белого ветра.