Вадим Климовской - Изгои Зоргана

Поседевший и постаревший Лойрен даже не взглянул на собравшихся чиновников, с ходу, перешел к делу:

— Сегодняшним днем в магистрат пришло письмо от секретариата его светлости сира Лилиафа Эльзорана, в котором гласит, что Император дает разрешение на выяснение конфликта между Домами Шотьеннов и Барклов в полной активной форме. Но лишь в том случае, если Дом Барклов самолично устранит проблему Арадарских гор, а именно: ликвидирует аномалию в каньоне Рудшукк. Магистрат со своей стороны взял на себя право соблюдать полный нейтралитет, как в конфликте, так и в делах Золотой Арки. Кардинал Бремиан Баркл назначается полевым инспектором в Арадарских горах и до нейтрализации проблемы, считается вне штата Рубинового Круга, его место занимает — рос-кардинал Жеман Харут…

Лойрен сделал паузу.

По залу блуждал разноголосый ропот: как довольных выводом, так и не довольных речью магистра.

— …Вервон Баркл и кардинал Золотой Арки подали прошения подержать Рубиновый Круг, — Жильз холодно ухмыльнулся, — мы, конечно, не возражаем им в том деле, но заблаговременно напоминаем, что в исходе миссии в каньоне, и в случае усугубления проблемы с аномалией — на их орден, так же может пасть не милость, как Императора, так и магистрата.

Драмьенн весь подался вперед, готовый взорваться криками протеста: почему магистр Лойрен, а не Рогуш Фальенн командует здесь от лица магистрата? Что, Оргул возьми, творится в Зале Выступлений?

Ответ пришел незамедлительно.

— Магистр Рогуш Фальенн во главе с эльфарским отрядом магистрата, отправились с тайной инспекцией в каньон Рудшукк, господин Драмьенн Баркл! — глаза Лойрена Жильза стрельнули на приросшего к креслу Первого Советника Императора. — В ближайшее время, я ожидаю от господина Фальенна подробный доклад о проводимых в каньоне Рудшукк экспериментах. О деятельности Рубинового Круга. О риске аномалии в Арадарских горах. О принятых, кардиналом Бремианом Барклом мерах в устранении сложившихся обстоятельствах…

— Я протестую! — неожиданно зазвенел оверт-кардинал Брин Сольтан, чиновник и эльфар Рубинового Круга.

Магистр Лойрен Жильз в отличие других эльфов, спокойно пожал плечами в ответ.

— Свой протест, а также протест Рубинового Круга, вы можете официально и письменно направить в магистрат. Или даже самому Императору, как того пожелает весь орден. Подождите своей очереди, господин Сольтан, я думаю, Зала Выступлений великодушно даст вам слово, но не крик. Кричать вы будете в штабе Круга, а не…

— Вы забываетесь, магистр Жильз! — вмешался довольно резко кардинал Золотой Арки Рамоньер Горшан. — Вы в первую очередь разговариваете с эльфаром, а не с… — кардинал, даже не закончил фразу, да этого и не требовалось, все и так хорошо поняли, что он хотел сказать.

Шрамы на лице Лойрена Жильза взбугрились, натянулись словно жилы. В другом месте Лойрен прекрасно бы объяснил кардинальству, какого мнения он придерживается относительно их, относительно бесповоротных и безпринципиальных магиков. Но только не в Зале Выступлений же. Не перед вельможным двором.

Первый Советник Драмьенн Баркл понимал, что настала необходимость его вмешательства.

— Я лишь высловил результаты отчетов и распоряжений Императора и магистрата, в остальном, вы можете как публично, так и от лица ордена, выложить протесты в секретариат и аппарат магистрата лично. После чего, вам дадут подробнейшие объяснения каждого выдвинутого против Арки или Круга решения. Вы со мной согласны, господин кардинал? — парировал единственный представитель Дома Жильз Лойрен, вымирающего, но не отступающего от своих твердых позиций.

Из своей ложи Драмьенн не мог увидеть, ни фигуру оверт-кардинала Брина Сольтана, ни тем более мрачного и распаленного кардинала Рамоньера Горшана. Вряд ли, кто-нибудь из них открыто и всенародно осмелятся бросить вызов магистру Лойрену Жильзу, старый эльф еще тот фрукт, умеет драться не только саблей, но и магией. Лойрен Жильз — опасный противник.

— Кто возьмет на себя слово? Кто хочет воспользоваться первым правом голоса? — к всеобщему интересу Жильз обратил придирчивое внимание на ложу Дома Шотьеннов. Младшие сыновья Рамона горячо рвались к трибуне, но остывали под безумным и холодным взором своего отца, хотелось бы узнать почему? И насколько в ихней крови адреналина и геройства, что бы лететь в бой очертя головы или будут жаться у маминой юбки?

Итак, Рамон Шотьенн предлагал право голоса ему, Первому Советнику Императора, видно пожелал бить из засады, колоть, словно загнанная в тупик росомаха? Что ж пускай, будет по ихнему, он воспользуется предложенным правом.