Оксана Демченко - Королевский маскарад

Теперь, после странного обращения к находящемуся далеко, но явно дорогому для девушки отцу, Гэхир усомнился в своих оценках. Задумался над разговором, разбирая его заново. Пытался предположить: хозяйка и правда ничего не знает и не понимает? И проводник в ее устах – это именно ведущий караван, а вовсе не умирающий ради мага, выпитый. Значит, в седле он сидит, чтобы выжить и не упасть до ночи в песках, тормозя караван. А тоска… да поди ее пойми, странную маг…у – магиню? Как называется маг, если он – это она?!

Гэхир устроился в седле поудобнее, еще раз покосился на сопящую, готовую заплакать хозяйку. Еще кто кого тут казнит! От мысли стало весело и странно на душе. Никто его не желал обижать. Вот бы еще понять: про сто лет достойного женщины труда. Это тоже – всерьез? И кто такие эльфы?

Самое странное то, что внешне его новая знакомая, достойная магини, – вполне обычная девушка народа песков, одета просто и привычно. И не знает обычаев. Никаких!

– Если мне будет позволено заговорить и нарушить ваши раздумья… – решился Гэхир.

– Давай, нарушай. – Она все же всхлипнула. – Хуже уж некуда. Наверное.

– Вы внешне в точности женщина народа мухош. Это чуть к северу от моих родных мест, и выговор их. Как же может быть, что вы не знаете наш обычай? Вас учили маги запада с самого рождения?

– Этой внешностью я обязана брату, он лучший молодой маг по маскировке, – вздохнула Лэйли. – Что привык видеть, то и придумал – ты сам и те, дохлые. Не уверена, что настоящая я покажусь тебе нормальной. У меня глаза странные, с детства. Это все мама, она просила, чтоб как у папы, зеленые. Ну боги и пошутили. А тот тип с ятаганом чуть рассмотрел и заорал – эфрити. Вот посмотришь и тоже за оружие возьмешься.

– Если бы достойная госпожа была эфрити, я бы уже давно оказался выпит досуха, – рассмеялся воин с некоторым облегчением. – Вы действительно не знаете наших законов. Я не мог поверить. Кем бы вы ни были, я обещал служить в оплату долга хозяина. И подтверждаю слово.

Лэйли мрачно кивнула и сняла перстень маскировки. Воин смотрел долго, смущаясь своего любопытства и не находя сил его преодолеть. Глаза хозяйки и правда оказались невероятными. Но раб, отданный магу – усвоил на своем опыте Гэхир, – быстро обретает способность понимать и видеть иначе, полнее, нежели обычные люди. Ощущать тепло в незримой силе хозяина. Оно несет жизнь – дождь, лечение, укрощение ветра. А еще раб осознает холод. С того страшного дня, когда впервые бывает выпит, как целебный чай в жару. И остается, подобно треснувшей пиале, пустым, разбитым, старым – познавшим преддверие смерти. Проводником, совершившим первый шаг на пути к ней. Эта девушка никогда не касалась холода. Зато ее тепло удивительное, и смотреть на него, незримое, – отрадно. Словно выпитое другими магами – вернулось. Ему всего-то двадцать восемь. До первого глотка возраст имел смысл, но господин пил его жизнь тридцать два раза. То есть, надо полагать, за несколько месяцев пути на запад промелькнуло немало непрожитых лет, и ему – за сорок. Несколько мгновений назад было так. И ушло. Стоило девушке с глазами дикого горного кота шепнуть пару непонятных слов и провести рукой у самого лица своего раба. Особенно радостно то, что ей от проделанного не стало хуже, что было бы преступлением.

– Вы не эфрити, хозяйка. И вы куда более сильный и настоящий маг, чем господин Фэриз. Я осмелюсь уточнить, как вы собираетесь печь пироги сто лет? Это очень долго, дольше, чем обычная жизнь.

– У эльфов нет предела длины жизни, – улыбнулась Лэйли, радуясь достигнутому пониманию. – Нас можно убить, но по своей природе мы такие, какими становятся люди годам к тридцати. Всегда.

– То есть вам более семнадцати лет.

– Сто шестьдесят пять лет, один месяц и семь дней.

Черные глаза блеснули удивлением. Воин снова задумался, глядя куда-то вдаль и считая своих предков. Эта девочка жила, когда не родился прадед? Трудно поверить. Хотя… он сам видел, как хозяйка дралась. Точнее, не видел. Этому не учатся за одну жизнь человека, так вообще невозможно двигаться. Не зря воин повелителя и кричал – «эфрити», сущность превыше разумения и силы людей… одними странными глазами опытного бойца не напугать. Что ж, может, и эфрити. Но эта, в отличие от любых иных, не обращена ко злу.

Странная магиня поняла его молчание по-своему и взялась извиняться…

– Я очень молодая и пока довольно глупая, недоученная. Ох и влетит мне от папы… Понимаешь, я должна была, по уму, везти вас обоих в долину, к нашим мудрым. Но твоему магу стало дурно, и все хуже при каждом шаге туда, на запад. Вот я и повернула верблюдов обратно. Думала – сама разберусь, я такая… – она вздохнула, – самоуверенная.