Влад Михеев - Неправильный демон

Следующим в череде дел были гномы, к ним же был вызван тифлинг — артефактор, оказывается прислуга это очень удобно, а благодарная за жизнь прислуга удобнее вдвойне. Гномы получил в свое распоряжение часть ингредиентов полученных с Ветапунги: панцирь, а так же клешни и шипы с конечностей. Панцирь пойдёт на кирасы для гвардейцев, собственная шкура это хорошо, но лишняя защита, особенно из божественного хитина лишней точно не будет. Шипы и клешни пойдут на оружие для тех, кто не получил его с демонов. Артефактор должен был все это зачаровать, а так же получил заказ на легкий доспех и маску для Алтрамы, я даже набросал простенький чертеж того, что хотелось, взяв за основу картинку, виденную когда‑то во всемирной сети. Тифлинг, покрутив в руках чертёж, и, наконец, поняв мою задумку, задумчиво произнёс.

— Для полного эффекта нужна будет кровь сильной гончей.

Честно говоря, убивать гончих не хотелось, но проблему крови можно отложить на потом, пока не к спеху. Поэтому доспех с маской приказал делать, а сам отправился к Тиоманаю.

Подходя к гворну, обнаружил сидящих в беседке у родника и о чем‑то беседующих Арниса и Иалу, удивлённо хмыкнул и направился в их сторону.

— Я гляжу, ты не торопишься обрести настоящую силу? — за спиной раздался ехидный голос.

Крутанувшись на месте, вперил взор в непонятно как очутившегося в моём замке главу демонологов. Тёмная фигура демонстративно развел руки, и между них вспыхнуло багровое свечение. Ощутимо повеяло опасностью. Ещё не понимая, что происходит, на инстинктах бросился в атаку. Мысленный приказ, и дракончик срывается с плеча. А я, чувствуя, что не успеваю, рванул в одну сторону, в другую, срывая прицел и сокращая расстояние. Но алое свечение обрело плоть, превращаясь в магическую сеть, взметнулось в воздух и упало, став пентаграммой изгнания. Яркая вспышка узора, на миг ослепила меня, швырнув в багровое ничто…

— Дьявол!! — с хрипом вырвалось из груди.

— Гораздо хуже. — Откуда‑то сверху раздался зловещий смех.

Зрение, наконец, вернулось. Бросив взгляд вокруг, пытаясь понять, куда я попал, тут же перевёл его наверх, разглядывая хозяина голоса.

Надо мной в позе восточных йогов витала гротескная фигура шута, в колпаке с бубенчиками в виде черепов различных разумных. Рот был распахнут в подобии улыбки, обнажающей частокол клыков, а в глазах плескалось черное пламя. Трикстер, Хозяин лабиринта высветилась надпись над затянутой в черно — красное шутовское облачение фигурой.

— Какая интересная игрушка… — Лицо надвинулась на меня, раздвинув губы в гротескной улыбке.

Щелчок выдвигаемой паты, и ослепительное сияние клинка. Трикстер элегантным курбетом отлетает назад, вновь замирая в воздухе. А между тонких изящных кистей начинают мелькать игральные карты, тасуемые с мастерством шулера. Картинки изящной дугой перелетают из руки в руку.

— Кусачая игрушка. — Голос Трикстера весел, но задумчив. И вдруг веер карт, устремляется ко мне, на лету обращаясь десятком бесов.

В туже секунду в руках оказывается двуручник, а с губ срывается заклинание, и атаку бесов встречает упругая волна воздуха, ветром ударившая навстречу. Нескольких бьёт о стену и ломает крылья, лишь немногим удаётся удержаться в воздухе. Передо мной падает один из демонов, и меч перевернувшись остриём вниз, входит ему в грудь, словно булавка в тельце бабочки, пришпилив того к полу. Клинок совершает широкий полукруг, снося слишком близко подскочивших новых тварей, ещё один круг и возвратным движением срубить крыло атакующему бесу. А дальше они навалились толпой, не давая возможности использовать длину клинка. Рука привычно ложится на лезвие хватом полумеч, короткий тычок, и острие входит в распахнутую пасть. Рвануть клинок назад и в сторону, и тяжелое яблоко ударяет в висок очередную жертву. В грудь бьют короткие и острые когти, оставляя отметины на чешуе доспеха, а из‑под небес несется хохот Трикстера.

— Беги, игрушка, беги!

Во всех четырёх стенах помещения, в котором я оказался, открываются проёмы, ведущие в неизвестность.

— Беги, игрушка, беги. Быстро беги. — И из рук хозяина лабиринта вновь веером вылетают карты, а на пол приземляются уже суккубы и гвардейцы.

Порыв ветра очередным кастом взметнул всю пыль и сор, какие были на каменном полу комнаты, накрывая демонов пылевым облаком, а я рванул в ближайший из проходов. Поворот еще поворот, развилка, тупик, вернуться назад, где уже нет развилки, лишь прямой коридор, уходящий в неизвестность, и преследующий меня хохот.