Юрий Розин: Механический Зверь. Монстр внутри.

-«И теперь, после того, как я выполнил свою часть сделки, император подписал с нашим народом мирный договор. Если подумать, то твой возлюбленный был очень важной частью всего этого. Если бы не он, сейчас армии кетанийцев буйствовали бы на Люпсе, вырезая людей как скот. А я бы вырезал их». – Он закончил и на кухне повисла тяжелая тишина.

-«Скажи мне, зачем ты все это рассказываешь? Зачем ты пришел ко мне после стольких месяцев?» - Ее глаза были совсем сухими, слезы высохли очень давно.

-«Потому что я виноват. Война есть война, я знаю, и невинных жертв не избежать, к тому же Н'Ор не был таким уж невинным. Но давным-давно я дал сам себе слово. Никогда не нападать на тех, кто не напал первым. И с того дня твой жених – единственный, в отношении кого я это правило нарушил. Как бы жестоко это не звучало, но я тут, чтобы мне самому стало легче, и уже во вторую очередь ради тебя». – Лаз мог соврать. Мог сказать, что молодой рыболюд стал героем, и ради этого он пришел к Уне. Но тогда он был бы не честен. Не с девушкой, врать другим Лазарь не считал чем-то особенно криминальным. Но себе самому врать он не желал.

-«Спасибо». – Лаз даже вздрогнул.

-«За что?»

-«За честность. Я хочу увидеть то место, где находится его тело». – Девушка встала и с решимостью в глазах посмотрела на Лазаря.

-«Конечно. Это меньшее, что я могу». – Он протянул руку, Уна, немного помедлив, все же вложила в нее свою ладонь.

Недалеко от мыса, являющегося ближайшей к Кетании точкой Люпса, в лесу, на коленях стояла девушка-рыболюдка. Лаз, чью память сейчас с легкостью можно было назвать фотографической, быстро нашел нужное место. Тут, на глубине нескольких метров покоилось тело Н'Ора, молодого офицера вторжения, ставшего первой и самой важной потерей в этой недолгой войне. Тогда Лазарь, конечно не думал ни о чем вроде гроба, так что за прошедшее время останки успели достаточно разложиться.

Однако Лаз не собирался так это оставлять. Магия восстановления была самой непонятной из всего его арсенала. Ее действие практически никак не вязалось с изначальными ее составляющими. Но теперь это уже было не важно. Вскоре он выйдет за рамки любых и всяких ограничений и канонов. А сейчас, благодаря шару-накопителю он мог вернуть телу Н'Ора изначальный вид.

Объем потребовавшейся энергии был колоссален. Если бы у него не было этой огромной батареи, на весь процесс ушел бы не один день. Однако сейчас огромная сфера брала на себя почти все затраты. Так что через полчаса на поверхности появилось тело кетанийца, невредимое, как будто спящее. Из окружающих деревьев Лаз сделал одежду и гроб. Рыболюды не хоронили своих покойников, а сжигали, но перемещать останки лучше, конечно в каком-то контейнере.

-«Еще раз спасибо. А теперь я хочу, чтобы ты исчез из моей жизни. Навсегда». – Уна, конечно злилась на него. Это было неизбежно.

-«Хорошо. Позволь только прийти на обряд. Хочу отдать ему дань уважения». – Лаз и не думал настаивать.

-«Разрешаю. Но потом наши пути разойдутся навеки». – Парень кивнул.

-«Когда все произойдет?»

-«Наших мертвых отправляют в последний путь четыре раза в год. На равноденствия и солнцестояния. Ближайшее – в первый день пятого месяца. До тех пор тело Н'Ора будет хранится в семье».

С точки зрения людей это было довольно странно, держать труп не один месяц, а потом сразу сжигать десятки и сотни тел. Однако с какой-то стороны это было даже правильнее. Благодаря техникам пространства-времени останки не гнили, так что этот вопрос даже не поднимался. А всеобщая скорбь четыре раза в год сильно сплачивала народ. Кетанийцы ходили к друзьям, вместе оплакивали усопших, и это было куда лучше, чем страдать в одиночестве.

-«Я приду. Спасибо тебе…» - Он замялся, но все же не сказал ничего. Однако Уна понимающе кивнула.

Вернув ее домой, Лаз отправился в последний путь – домой, в Кристорию.

Он сам и вся их компания проживала во дворце, оперативно построенном для Савойна. Все-же он был Хранителем, а этот титул точно не был ниже, чем у Листера. Все их уже ждали, видимо у двух императоров нашелся за это время способ быстрой коммуникации.

На этот раз не обошлось без громких приветствий и внушительного фуршета. Однако сейчас Лаз был даже рад, после встречи с Уной ему хотелось немного отвлечься от всех забот. Зверь, проснувшийся от своей спячки с каким-то даже восторгом оглядывал залу, пирующих и яства. И очень расстраивался, осознавая, что не сможет ничего из этого попробовать. Парень не мог не посмеиваться над своим квартирантом, но вообще ему было даже немного жаль его. Впервые ощутить реальный мир и быть не в состоянии ни потрогать, ни понюхать, ни попробовать на вкус. Даже звук Зверь воспринимал только как небольшие колебания магического поля, совпадающие с вибрацией воздуха.