Холли Блэк - Решительная

К своему немалому удивлению, парень понял, что так оно и есть. Если он захочет отомстить, то сделает это без посторонней помощи.

Кайя издала тихий возглас. Корни поднял голову.

Перед ними открывался длинный берег, усыпанный горами ракушек. Там собралась огромная толпа фейри. Позади них, за брошенными зданиями, простирались поля могил.

Кайя пробиралась сквозь толпу, расталкивая сиренево-синие тела и пробиваясь через рои крошечных фей. Фука с козлиной головой и мертвыми белыми глазами окликнул ее, облизывая зубы кошачьим языком:

— Ликси-трикси-пикси!

Кайя поднырнула под локоть великана и вскочила на могильную плиту, чтобы не наступить на трех карликов, развалившихся в грязи. На вершине холма расположился двор королевы. Кайя вгляделась в пеструю толпу придворных и увидела Руддлза. Он пил из чаши, а затем передал ее каким-то существам со звериными головами. За его спиной стоял Эллебер. Его длинные волосы переливались всеми оттенками от винного до золотого, одежда и оружие были цвета темного мха.

Рядом Ройбен оживленно беседовал с тощей как палка женщиной. Ее черные волосы, связанные в хвост и перевитые бусами, ниспадали до пояса. Потом они переходили в настоящий хвост, тоже черный и богато украшенный. Издалека Кайя не могла понять, о чем они спорят. Она видела только, что Ройбен наклонился к женщине, а та яростно жестикулировала.

Неожиданно он повернулся и посмотрел в ту сторону, где стояла Кайя. От удивления девушка упала, забыв о крыльях, и стукнулась головой о землю. Сердце громко стучало у нее у груди. Это было ужасно — оказаться так близко от него и не иметь возможности заговорить.

— Если ты будешь грызть кости таким манером, то толку из этого не выйдет, — раздался голос рядом с ней. — Они слишком острые. Застрянут в кишках.

— Да ты никак перешел на пыльцу? — ответил другой голос. — Костный мозг гораздо вкуснее мяса, но сначала до него нужно добраться!

— Вставай. — Корни протянул руку, помогая Кайе подняться. — Не думаю, что он тебя заметил.

— Ройбен, может, и не заметил, — раздался рядом женский голос. — А я заметила.

Высокая женщина с костистыми крыльями смотрела на Кайю сверху вниз. В руке она держала нож с извилистым лезвием. Доспехи ее были такого же сияющего багрового цвета, как спинка жука.

— Дулькамара! — проговорила Кайя, поднимаясь. — Мои друзья хотят поговорить с Ройбеном.

— Может быть, — ответила та, испытующе глядя на девушку. — После поединка.

— Им надо поговорить с ним сейчас! Прошу тебя. Ройбену нельзя сражаться. Он должен любым способом отменить дуэль.

Дулькамара лизнула острие своего клинка, и он окрасился кровью.

— Я передам ему ваши слова, — сказала она. — Говорите.

— Дай поговорить с ним одну минутку! — выступил Корни. — Всего минутку. Он меня знает.

— Все смертные — лжецы, — ответила Дулькамара и ухмыльнулась.

Ее зубы были такими же острыми, как и у русалок, но не полупрозрачные пластинки, а полноценные клыки.

— Такова ваша природа.

— Давай я пойду, — предложила Кайя. — Я же не смертная.

— Тебе нельзя, — сказал Луис, кладя ей руку на плечо. — Забыла? Ему не позволено с тобой видеться.

«Все смертные — лжецы».

— В самом деле, — кивнула Дулькамара. — Даже не пытайся к нему подобраться. Больше никаких выходок с ореолом, как при Летнем дворе!

Ее слова крутились в голове Кайи. Лжецы. Неправда. Ложь. Смертные. Мертвые. Кайя подумала о шахматах фейри, о которых рассказывал Корни. Ей надо поменять правила игры и выполнить Задание. Но как соврать без вранья?

Кайя взглянула туда, где стоял Ройбен. За спиной у него висел меч, длинные платиновые волосы были заплетены в две косы. Он выглядел бледным, словно страдал от боли.

Кайя выдохнула и взвилась в воздух.

— Стой! — закричала Дулькамара.

Но Кайя уже летела, хаотически молотя по воздуху крыльями. На миг она увидела цепочку огней вдалеке, на Сити-Айленде, отсвет большого города на облаках и осознала, что умеет летать. Девушка ударила крыльями, чтобы взлететь еще выше, но вместо этого свалилась рядом с Ройбеном, прямо ему под ноги.

— Ты! — сказал он с непонятным выражением на лице.

Эллебер схватил Кайю за запястье и вывернул руку, заломив ее за спину.

— Пикси здесь не место!