Шашкова Владимировна - Тропы междумирья (Марготта-3) - общий файл

– Угу. Вот прямо-таки злостно растерзала, разрубила на кусочки и бросила на корм собакам.

– Не смей так говорить! – Кажется, парень попытался вскочить, но сил у него едва хватило на то, чтоб чуть приподняться, и сразу же рухнуть обратно на траву.

– А ты прекрати нести чушь. И запомни раз и навсегда: я в своей жизни убила одного-единственного человека. И этот человек – ты. Что касается твоей матери, то… – Я старательно вгляделась в лицо мага, пытаясь сообразить, не пересекалась ли я когда-либо с похожими на него личностями. – …это случайно не такая высокая кареглазая блондинка предпенсионного возраста? Тощая, как вобла сушёная, но не без харизмы. Ходит в красном платье, носит на голове золотую диадему…

– Нет! – Парень скорчил такую физиономию, будто я ему с размаху врезала по раненой руке. Судя по всему, женщину он по моему сумбурному описанию опознал, но ни о каком родстве с ней даже слышать не хотел. – Эту воблу-селёдку я бы и сам с удовольствием в гробу увидел.

– Ну, тогда не знаю, – я демонстративно развела руками. – Больше я никому дорогу не перебегала. И тем более – не убивала. Вот честное слово. Веришь?

Повисла пауза.

Белобрысый старательно пялился мне в глаза, пытаясь углядеть в них хоть какой-то намёк на ложь. Взгляд я не отводила – покорно ждала, пока насмотрится. А сама тем временем наблюдала за парнем.

Не знаю, какая работа мысли происходила в этот момент в его голове, но выражение лица менялось постоянно: наивный испуганный мальчишка превращался в серьёзного молодого человека, тот, в свою очередь, во взрослого, тёртого жизнью, мужчину – а потом всё начиналось заново. Он вроде бы и хотел поверить мне – но боялся обмануться. Значит, уже обжигался на вранье и, видимо, не раз.

А я всё смотрела и пыталась понять, сколько же ему лет. Слишком непосредственный для взрослого, и слишком усталый для подростка. Усталый не физически, а морально. Словно давно уже повидал на своём пути всё, что только можно, и теперь хочет одного – спокойствия. Странный парень!

– Олег, – внезапно произнёс он и сморгнул. Кажется, моя честная физиономия всё же перевесила весь груз его сомнений.

– Аика, – представилась я чужим именем.

– Это по-эльфийски значит «смелая», да? – блеснул эрудицией маг.

– Не «смелая», а «дерзкая», – машинально поправила я. – И тогда должно быть не «а и ка», а « а йка». Чуствуешь разницу? Ударение смещается, и первая гласная длиннее…

Закончить лекцию по словообразованию мне не удалось – помешал истошный вопль, прокатившийся над лесом.

Сперва мне показалось, что кричала девушка, но Ксанка рта не открывала, а других барышень поблизости не наблюдалось. Да и откуда им здесь взяться?

Но не успела я задуматься над этим вопросом, как вопль повторился. Теперь я смогла разобрать, что голос орущего не столько женский, сколько просто высокий и звонкий.

– Хэйнар! – безошибочно определил лысый и, бросив недорезанную морковку, рванул на звук. Остальные побежали следом.

Поляна обезлюдела (вернее, обезэльфела), в считанные секунды. Только Файриан задержался, недоверчиво оглянувшись на пленных. Оставить нас одних он бы не рискнул, а выставлять в охрану было уже некого. И сам он остаться не мог – командир всё-таки. И связать времени не было.

Помедлив, кано махнул рукой на все меры предосторожности, и бесцеремонно указал пальцем на меня и Ксанку:

– Вы, обе, за мной, и чтоб ни шага в сторону. И скажи этому… А, ладно, не говори, и так никуда не денется. Всё, пошли!

В конечном итоге мы, конечно, не пошли, а побежали.

Двигался эльф так легко, словно и не было только что многочасового марш-броска под полуденным солнышком. При этом он периодически забывал, что следом поспешаем мы, и небрежно отодвинутые в сторону ветки то и дело норовили садануть меня по лбу. Иногда я успевала прикрыться рукой, но чаще – просто пригибалась. И тогда Ксанка за спиной коротко взвизгивала, получив хлёсткий удар.

Хэйнар больше не кричал, и я невольно поймала себя на мысли, что волнуюсь за молодого остроухого. Что же с ним могло стрястись в двух шагах от основной стоянки? Ладно, пусть не в двух, а в двухстах, но дело это не меняло. Может, навернулся и ногу сломал? Или столкнулся с каким-нибудь хищником? За всё время пребывания в Вертском лесу мне ни разу не попадалось на глаза дикое зверьё, но точно знала, что волки и медведи здесь водятся. Пожалуй, встретиться с ними было бы не очень приятно.

А если кто-то из них сейчас доедает Хэйнара, а другой уже принюхивается к беззащитному Олегу и оставленным без присмотра продуктам? Ужас какой!