Дмитрий Казаков - Истребитель магов

– Если ты заметил, то в нашем грузе есть кирки! – махнул рукой Иерам. – Придется повозиться, но другого пути нет.

Принесли кирки.

Купец возжелал нанести первый удар сам. Ухватил инструмент обеими руками, молодецки крякнул, и металлическое острие грохнуло о черную поверхность. Брызнул сноп искр, а земля дрогнула, словно была живым существом.

Где-то в её недрах родился долгий, непередаваемо пронзительный вой. Он заставлял сердце трепетать, вызывал желание бежать с холма без оглядки. Гуннар в ужасе обернулся и увидел одно и то же на всех лицах – побелевшую кожу, выпученные глаза…

Первым опомнился Берг.

– Никак разбудили кого, – с натянутым смешком сказал он, а затем закашлялся.

– Да. – Иерам с усилием поднял кирку, после этого стало видно, что на гладкой, словно полированной поверхности осталась маленькая белая царапина. Работа обещала быть нелегкой.

Гуннар как раз отдыхал, когда с вершины холма донеслись радостные вопли. Пришлось выбираться из-под навеса и что есть сил бежать к раскопу.

В черном теле камня зияла неровная дыра диаметром примерно в аршин, а вокруг неё прыгали и обнимались грязные и усталые люди. Счастье светилось на лицах, поросших щетиной, и, казалось, даже дождь немного стих, удивляясь и радуясь вместе с ними.

– Ну что, вниз? – спросил кто-то подошедшего Иерама.

– Да, – истово выдохнул тот, не вытирая текущих по лицу слез. Купец плакал от счастья, может, первый раз в жизни, и не казался смешным.

– Но нужно взять оружие, – внес нотку разумности Берг, – и факелы. Кроме того, лучше часть людей оставить наверху…

Его прервали возмущенные крики. В подземелье хотели идти все, даже возчики, которые в жизни не держали в руках оружия.

Долго спорили и ругались. В результате некоторые отъявленные крикуны сорвали голос и шипели, подобно простуженным змеям. А решение в конечном итоге приняли Берг с Иерамом. Купец после давешней стычки проникся к Теневому изрядным уважением и к мнению его прислушивался.

– Так я за оружием? – спросил Харальд радостно, услышав свое имя среди тех, кому идти вниз, и после кивка Берга бросился с холма бегом, словно мальчишка.

Гуннар только головой покачал.

Панцирь неприятно холодил тело, а сырая рукоять меча норовила выскользнуть из пальцев. Но эти неудобства не помогали отвлечься от главного – Гуннар волновался. Трепетал так, как юноша трепещет перед первой ночью с женщиной, и даже сильнее. Сердце колотилось, в груди ворочалось сладкое чувство предвкушения.

Что ждет их внизу? Успех или гибель? Гуннар не часто имел дело с магией, но твердо усвоил, что магия смертельно опасна, но в то же время чудовищно притягательна. Как изящный клинок, чье лезвие напитано ядом. Может порезаться кто угодно, в том числе и хозяин…

Они стояли на краю ямы, восемь человек, которых отобрал Берг. Он заставил их разбиться попарно, и на каждую двойку пришлось десятка по полтора факелов. В паре с Гуннаром шел Харальд. Лицо его было спокойным, лишь рука слишком сильно сжимала эфес. Так, что белели костяшки пальцев.

– Давай! – крикнул Берг, обнажая оружие. В левой руке его шипел и плевался искрами факел, не желающий поддаваться дождю.

Теневой отсалютовал мечом и бестрепетно шагнул в темноту провала. Двое из остающихся, удерживавшие рыжебородого мечника на веревках, принялись медленно их стравливать.

– Ты говори, если чего увидишь! – крикнул Иерам. Глаза купца беспокойно бегали. Он явно хотел пойти вниз, но хорошо понимал, что в случае опасности от него будет мало толку.

– Обязательно! – ответил Берг, скрываясь в провале.

Некоторое время царила тишина, а потом из дыры донесся спокойный голос:

– Стой! Я на чем-то стою!

Освобожденные веревки легко выпрыгнули наверх. Могучий бородатый наемник, выбранный в напарники Берга, принялся деловито обматывать их вокруг пояса.

Наступил черед Гуннара, он с удивлением отметил, что от волнения у него дрожат руки. Когда под ногами разверзлась пустота, подсвеченная далеко внизу рыжим пламенем факела, он ощутил, как в животе становится холодно.

Ноги коснулись черной, с серыми прожилками поверхности. Судорожными движениями Гуннар сдернул с себя веревки и затем огляделся. Убедился, что ничего, кроме небольшого пятачка пола вокруг людей да ещё отверстия саженях в трех над головой, не видно. За пределами светового круга простиралась темнота. Густая и почти осязаемая. Протянешь руку и коснешься её покрытого короткой шелковистой шерстью тела…