"Я ничего ей не сделал. Да, собирался, как и ты в свое время…"
"Не смей! Тебя это не касается!".
"Хорошо. Тогда поступай так, как считаешь нужным. Я полукровка, так что эта деревяшка у тебя в руках — штука бесполезная. Хочешь узнать настоящий способ?".
"Я хочу, чтобы ты исчез из моей жизни. Раз и навсегда".
"Нужен совет или как?".
"Сначала дай слово, что больше никогда не приблизишься к моей семье!".
"Дьявол, да зачем? Неужто нет желания избавиться от меня насовсем?".
"Слово! Пообещай и дело с концом".
"Черт, как с самим собой побеседовал. Ладно, я клянусь, что и близко не подойду к Елене. Доволен?".
"Вполне. Я уеду сразу же, как только…".
"Оу, все-таки решил меня проучить? Так и быть, валяй. Мне не впервой умирать на публике. Только уж извини, сестренке я все-таки почищу память. Репутация…".
"…это наше все. Я знаю".
— Вот такой диалог при помощи Силы, — с тоской закончил Дамон. — Я не думал, что Фрэнки останется, дабы лично удостоверится в его смерти. Можно сказать, она испортила блестящий план. Мне никогда не пришлось бы рассказывать это тебе, если бы не звериное чутье этой трехсотлетней дамочки. Хотя и от нее есть польза. Благодаря охране Кайлеба, я могу оставлять тебя здесь одну.
— Но почему? Почему ты сразу мне все не объяснил? — с легкой обидой в голосе допытывалась Елена. — И вообще! Это несправедливо! Кто давал ему право распоряжаться моей памятью? Какая еще к черту репутация?
— Успокойся, моя девочка, — быстро пресек он любые старания по части яркого выражения гнева. — Я и сейчас не уверен в том, что тебе стоит об этом знать.
— Как это не стоит знать? — возмутилась девушка. — Я два дня места себе не находила, представляя, что ты чувствуешь и как переживаешь. Он ведь твой сын! Какой бы ни был, все равно родной! И своими руками…Да еще ты вдруг заимел привычку прятать от меня глаза, приходил всего на пару часов и старался избегать разговоров. Хорошо, что Фрэнки не умеет держать эмоции при себе, и мне удалось вытянуть из нее признание. С каким облегчением я вздохнула, когда поняла, что он жив. Пусть и мерзавец, но он все же помог нам выбраться оттуда живыми.
— Тебя разве не задевает то, что он еще и сын Катрины? — нахмурился мужчина.
— Это объясняет, почему при наличии такой внешности у него на редкость подлая душонка, — со смехом выдала Гилберт. — А в остальном ничуть не задевает. Сомневаюсь, что тебе можно поставить в вину измену пятисотлетней давности! Меня тогда и в проекте не было, как и моих пра-прапращуров.
— Кстати, о твоих пращурах, — после минутного наслаждения ее звонким хохотом, сказал вампир. — Я узнал кое-что о твоем отце. Только сразу предупреждаю, история очень печальная, и если ты не готова, то лучше отложим ее на потом.
— Давай уж разберемся со всеми тайнами сейчас, — горестно вздохнула Елена. — Что толку прятаться от правды? Рано или поздно она сама тебя найдет.
— Согласен. Твой отец и впрямь был полувампиром, — неохотно начал Сальваторе. — Мне удалось отыскать вампиршу, давшую ему жизнь. Не спрашивай как, очень долго объяснять. Это довольно молодая по нашим меркам бессмертная и, судя по всему, непроходимо глупая. Она и понятия не имела, что подобные эксперименты не приветствуются, просто развлекалась с людьми без всякой задней мысли, а когда поняла, что беременна, как-то исправлять ситуацию было слишком поздно. Пришлось рожать, а затем избавляться от младенца. Недолго думая, она оставила его на крыльце ближайшего приюта и постаралась забыть о нем, как о страшном сне. Сейчас она говорит, будто боялась не удержаться, хотела оградить ребенка от самой себя, ведь он по сути был обычным человеком, но мне кажется, это всего лишь красиво звучащие слова. Остальное ты знаешь. Через шесть месяцев его усыновили Гилберты и никому не сказали, что на самом деле это не их ребенок. В двадцать первый день рождения он понимает свою природу, по началу пугается, но потом знакомится с твоей матерью и все вроде идет нормально. Оказывается, полувампирам кровь нужна довольно редко, двух-трех раз в месяц вполне достаточно для нормального поддержания жизни. Разумеется, при таком питании и речи быть не может о Силе, да и зачем она нужна? Все вокруг считают Грейсона обычным мужчиной. Скажи, пожалуйста, где учился твой отец?
— В Беркли, — с улыбкой ответила Елена. — Окончил факультет журналистики, а на третьем курсе очень увлекся актерским мастерством. Мама рассказывала, что все их свидания происходили одинаково, отец вел ее в театр, торжественно усаживал в центре зала, вручал программку и бежал за кулисы, где уже вовсю шла подготовка к началу очередного спектакля. Только не подумай, что он был актером, нет. Первоклассный гример! В детстве мы с Маргарет как-то залезли в его чемоданчик и от души намазались всем, что только смогли открутить и выдавить. Папа потом долго пытался нас отмыть, да еще мне, как самой старшей, хорошенько влетело за испорченный туалетный столик в ванной комнате.
Читать дальше