Илона Эндрюс - Альфагенез

— А можно я выйду из дома на прогулку? — спросила Эмили.

Карина остановилась.

— Я не думаю, что это хорошая идея.

— А почему бы и нет? — вскинул брови Даниель.

— Потому что там снаружи — страшные птицы

— Там страшные птицы? А что это за страшные птицы?

— Безопасные, — сказал Лукас. — Сеть абсолютно ничего не пропускает.

Карина вспомнила, как тело птицы ударилось о невидимое ограждение, и спросила:

— А что будет, если Эмили попадет в эту сеть?

— Ей придется пройти полторы мили вниз по холму, прежде чем добраться до сети, — сказал Лукас.

— Я хочу посмотреть на птиц, — сказала Эмили. — Пожалуйста, а?

Это позволило бы им выбраться из дома на открытое пространство, подальше от этих мужиков. Она смогла бы кругом получше осмотреться. Может быть, увидела бы дорогу или дом, какой-нибудь путь для спасения. Карина вытерла полотенцем руки, повесила его на спинку стула и сказала:

— Хорошо. Но мы останемся возле дома.

— Я пойду с вами, — сказал Лукас.

Все, что ей хотелось, становилось иллюзией пребывания с дочерью наедине. Он бы не позволил ей этого. Карина сжала зубы.

— Вот, правильно, — сказал Даниель. — Прикуси язык. Так будет спокойнее.

Лукас отутюжил его пристальным взглядом. Они мгновение неподвижно постояли, а затем Даниель закатил глаза и с небрежным видом побрел из кухни в прилегающий коридор. Лукас двинулся на выход в противоположном направлении. Карина взяла Эмили за руку и сказала:

— Пошли, малышка.

Коридор прорезал весь дом и проходил прямо к двери. Они миновали справа комнату библиотеки, под потолок заполненную книгами, слева — большую комнату с телевизором, имеющим гигантский плоский экран, а потом Лукас открыл дверь, и они шагнули на крыльцо к солнечному свету. Двор был весь в траве, небольшие дубочки и кусты располагались по обоим флангам. Вдаль вела тропинка, вниз по холму. Слева огромный дуб раскинул свои ветки — явно не синхронизирующий с остальной частью лесной поросли и, вероятно, посаженный.

Из-за дуба вышла лохматая коричневая собака. По высоте — как датский дог. Она рысью шла вперед на массивных лапах, держа позади хвост трубой. Было что-то странное в ее слегка переваливающейся походке, скорее медвежьей, чем собачьей.

Карина сделала шаг и стала между этой бестией и Эмили.

Животное остановилось. С массивной головы, которая увенчивалась круглыми ушами, на них уставились большие карие глаза.

— Да ты успокойся, он ручной, — произнес сзади Лукас.

Гибрид собаки и медведя внимательно посмотрел на Лукаса и позволил себе ни много ни мало фыркнуть.

— Ему не нравится, когда я вступаю в фазу моего атакующего варианта, — сказал Лукас. — Это делает его чудным на парочку дней. Седрик, не будь засранцем. Дай ребенку тебя почухать.

Еще одно фырканье. Карина не могла по-настоящему винить собаку. Принимая во внимание то, какой имел вид Лукас в «атакующем варианте», было удивительно, что собака вообще оставалась поблизости.

В течение длительного момента времени Седрик предавался размышлениям относительно них, переваливаясь с боку на бок. Эмили вытянула свою руку. Все внутри Карины сжалось в тугой узел.

Седрик подтолкнул руку Эмили при помощи носа, фыркнул опять и столкнулся с выпуклостью внешнего кармана ее «худи».

— Что это там у тебя в кармане? — спросила Карина.

Эмили покопалась в кармане и вытащила наполовину съеденное яблоко.

«Нет. Опять», — подумала Карина и заставила свой голос быть ласковым:

— Эмили, ты ведь знаешь, что тебе не полагается это иметь…

Седрик понюхал яблоко и разинул пасть, выявляя огромные зубы.

— Он не причинит ей вреда, — с абсолютной уверенностью в голосе произнес Лукас.

Эмили протянула яблоко. Очень аккуратно, почти по-джентельменски, он стащил фрукт с руки Эмили, уселся на задницу и, держа длинными, темными когтями, поднял его к своему рту. Черный нос обнюхал яблоко. Челюсти открылись и закрылись — зверь откусил маленький кусочек от фрукта и принялся жевать с очевидным удовольствием.

— Ему понравилось! — радостно заявила Эмили и спрыгнула со ступенек вниз во двор. — Давай, Седрик, сюда!

— Куда ты собралась? — спросила Карина и следом сделала шаг.

— Просто до дерева.

Дуб был лишь в пятидесяти футах от них. Карина закусила губу. Все инстинкты говорили ей: «Хватай ребенка и не пускай!», но Эмили нужно было почувствовать, что все нормально. Ей нужно играть. Ее дочь не понимала, каким ненадежным было их положение, у нее и мысли не было о том, какими уязвимыми они были, и что Карине приходилось вести себя как ни в чем не бывало.