Виталий Дубовский - Воины Нави

— Что, Ледея, изменилось все вокруг?

— Да. Теперь я их понимаю. Почему я их раньше не слышала?

Стоян засмеялся, крепко прижимая ее к себе и щекоча бородой ухо.

— Ты еще удивишься своим возможностям. Завтра начнется Великая Битва. А сейчас иди ко мне. Хочу тебе твоего комара любовного припомнить.

И жадные губы прильнули к ней, заставляя гулко забиться сердце. Ледея закрыла глаза, предаваясь ласкам.

Ворон взлетел, покинув ветку, поляна удалялась, становясь большим пятном среди дремучего леса. Огонь костра, словно мерцающая звезда, освещал маленьких странных людей, предающихся любовным утехам. Ворону некогда было ждать своего куска мяса, он нес весть Правителю. Чернобог начал войну.

Асгард — величественный город Богов. В свои двадцать лет Малюта впервые увидел столь потрясающее зрелище. Долгие два месяца скитаний с торговцами наконец-то привели его к заветной мечте. Здесь, на великой горе Меру, за этими высокими неприступными стенами жили Божества. Это были не самые главные Боги, не Сварог с Ладою — те в небесной Обители проживали. Здесь жил Правитель. Он был наместником Богов на земле, тем Полубогом, к кому являлся сам Перун-Громовержец коня своего поить.

Малюта поднял голову, прикидывая, как высоки стены. Широкие гранитные камни возвышались в десять человеческих ростов. Да, такое создать под силу только Богам. Длинная гранитная стена раскинулась от реки Туле до реки Сваги, закрывая собой все подступы к Асгарду.

Купцы подошли к Великим Вратам, остановившись на расстоянии десяти шагов:

— Слава Великому Граду Асгарду! — прокричал Некрас, старший купец.

Над дубовыми воротами, обитыми железом, появилась голова отрока в кованом шлеме.

— Кто такие? Чего надо?

Некрас прокашлялся, пробурчав под нос ругательство.

— Купец Некрас из Хорезма. Привез соболя разного для обмена. — Он поднял в руке вязанку шкурок в подтверждение своих слов. — У меня дань есть, открывай, видишь, люди устали с дороги.

Купец взмахнул рукой в сторону обоза, демонстрируя усталых людей и быков, запряженных в телеги. В воротах отворили смотровую щель, и зоркие глаза стражников осмотрели купцов с головы до ног:

— Ну давай сюда свою дань. Сейчас почитаем, что ты за птица.

Некрас подошел к воротам, подавая в щель бережно замотанную в холст дощечку.

— Эй, отрок, ты хоть в грамоте-то разумеешь?

Глаза зло сверкнули, и раздраженный голос ответил:

— А то тебя не касается, купчина. Все понимаю, что мне надо. Вот, вижу на ней знаки верные, значит можно тебе к нам. Обожди, сейчас откроем.

Обозники облегченно вздохнули, предчувствуя долгожданный отдых. Малюта обернулся, взглянув на перешеек Рипейских гор. Тяжелым был переход через эти горы. Он родился и жил в лесах, здоровьем и силой Боги не обидели, но в этих горах парень впервые почувствовал страх. Пятеро из обоза так и не пережили тягот перехода. Студеные ветры, ледяные вершины, каменные обвалы — все препятствовало дороге в столицу Дарии. Но это был единственный земной путь к Асгарду. Великие Врата заскрипели и медленно открылись, выпуская наружу три десятка выбегающих стражников. Старшина — крепкий коренастый дядька, одетый в бронь — буркнул из зарослей бороды:

— Откинуть на телегах кожи и приготовить обоз к осмотру.

Некрас недовольно дал команду. Пятый раз он приводит караван в Асгард, и каждый раз все суровей становился прием. Стражников становится больше, досматривают строже, стали даже запрещать завоз оружия. Мечи, копья, луки — все изымалось на входе, оставляли только ножи. Будто бояться кого стали. Некрас хмыкнул, обращаясь к давно знакомому старшине:

— Эй, Беримир, гляжу я, вас все больше на воротах становится. Аль чего случилось?

Старшина, проходя вдоль досматриваемых телег, хмурил кустистые брови.

— Случилось, не случилось, а службу должно справно нести. Сказано досматривать строго, значит, так и делаем.

Некрас не успокаивался:

— А кем сказано-то?

Старшина обернулся, сурово глянул ему в глаза.

— Некрас, я тебя знаю уж годов как десять. И никогда ты дурнем не был, а тут лезешь с вопросами. Неспокойно нынче в княжествах, святорусы бунтуют, волчьи племена на трактах грабежи устроили. Обеспокоен Правитель, видать, скоро спросит со всех по строгости. А нам указ, чтоб рвань и татей всяких в Асгард не пропускать.

Некрас задумался, поглаживая бороду.

— А оружие почему на торг не пускаете? Я с него ранее неплохой барыш имел, особо с древлянского. Хорошие там кузнецы-кудесники!