Алексей Игнатушин - Железная скорлупа

Рыцарь с кривой усмешкой отстранил девушку. В лунном свете ярко горели ее глаза, хотя лицо скрывала тень. Гингалин поневоле остро ей посочувствовал.

— Я знала, — продолжает фрейлина, — сердце не обманешь. Мы сбежим из королевства, будем жить в уединении. Вы будете охотится, а я вести хозяйство. Или поедем к вашему отцу.

«Ага, поедем. Хозяйство, говоришь? Из тебя хозяйка, как… гм. А я охотиться буду, пока хозяин угодий не вздернет. Заманчивая перспектива».

Гингалин вздохнул, покачал головой. Хелия в ужасе замерла.

— Леди, — сказал он скрепя сердце, — я пришел осведомиться о вашем самочувствии.

— Нет! — прошептала девушка, отшатываясь. — Нет, вы лжете!

Гингалин заметил волдыри на пальцах, в глазах потемнело.

— Вас пытали?!

— Нет, нет, успокойтесь, — зачастила Хелия. — Я случайно ожглась.

— Обо что? — процедил он угрюмо, оглядывая голые стены.

— Не важно, сэр, — отмахнулась Хелия. — Довольно слов, бежим.

— Подождите, — сказал рыцарь с сильно бьющимся сердцем. — Скажите, зачем вы хотели отравить королеву?

Хелия пристально вгляделась в напряженное лицо, в лунном свете глаза юноши загадочно мерцали, и у девушки сладко защемило в груди. Но тотчас она осознала, какое неприглядное зрелище сейчас собой представляет: лицо грязное, прорехи в одежде, растрепанные волосы, и она едва не взвыла от отчаяния и стыда.

— Неужели не догадались? — спросила хрипло.

— Скажите, — сказал рыцарь моляще.

«Одно ее слово — и брошу все, ведь я ее…»

Хелия не выдержала его пристальный взгляд, опустила голову, слова с трудом слетели с губ:

— Чтобы не стояла меж нами.

— Но зачем?

— О, какой вы дурак, сэр Гингалин! — вскричала фрейлина. — Я же вас люблю! Довольны? Теперь меж нами нет неясности. Я вас люблю.

Гингалин вздрогнул. Признание Хелии на миг сделало его счастливым, затем накатил страх.

— Леди, я польщен вашим признанием, — пролепетал он смущенно. — Поверьте, я не заслужил вашей любви.

— Не сомневаюсь, — хмыкнула девушка иронично.

Ее ответ вызвал у него злость и раздражение.

— Леди, простите, но принять вашу любовь я не могу.

Хелия застыла, как жена Лота, немо разевая рот, в ее легких страшно клокотал воздух. Гингалину захотелось исправить положение, но проклятая гордыня сомкнула губы.

— Но почему?! — вскричала Хелия отчаянно. — Зачем же вы пришли? Вы врете, врете! Мстите за то, что плохо относилась к вам во время путешествия? О, как вы жестоки!

Фрейлина зарыдала, обожженными кулачками ударила в грудь юноши. Гингалин досадливо поморщился, отступил на шаг.

— Леди, прекратите истерику, — сказал холодно.

Хелия задохнулась от возмущения:

— Вы хотите сказать, я играю? Лгу?

— Нет, леди, не хочу, — сказал он, тщательно пряча горечь. — Просто считаю, что слово «любовь», подобно имени Господа, не следует поминать всуе.

— Не понимаю. Что вы несете?

— Любовь прекрасное чувство, чистое и, увы, никем не достижимое в нашем мире, — сказал он нравоучительно, внутри кривясь от стыда за себя.

— Как вы смеете попирать мои чувства?! — воскликнула Хелия гневно. — Господи, какая я дура!

Гингалин чопорно поклонился:

— Простите, если мои слова вам неприятны. Но поймите мой скепсис. Обычно светлое чувство не побуждает убить.

Фрейлина заломила руки.

— Как вы не понимаете?! — воскликнула отчаянно. — Я настолько обезумела, что хотела лишить жизни не просто королеву, а лучшую подругу, близкого человека.

— Это свидетельствует не о любви ко мне, а о ненависти к ней. Думаю, в вас взыграло чувство собственничества, вы не могли допустить, чтобы я, многое с вами переживший, достался королеве.

— Да как вы?..

— Мне очень хочется верить в вашу любовь, леди, — сказал он печально. — Возможно, она удержит меня от главной ошибки в жизни. Но как поверить? Предъявите доказательство.

Хелия вздрогнула, выпрямилась:

— И какое вам нужно доказательство? Хотите уподобиться Эжену?

Гингалин отрицательно покачал головой, внутри расползлась едкая горечь, а проблеск надежды дымно потух.

— Вот вы сейчас и доказали, что любовь для вас — соитие. Я просил о другом.

Хелия испуганно замерла, лунный свет мягко серебрил ручейки на ее щеках.

— Теперь вы понимаете, почему я сомневался в наличии светлого чувства? — спросил юноша глухо, хаос в голове утих, нахлынули безразличие и пустота. — Ну, ничего, переживу. Вы хотели знать, зачем я пришел?

Хелия кивнула, взгляд озарился надеждой.