Дмитрий Распопов - Клинок выковывается

– Можно потрогать? – спросил я короля.

Тот кивнул. Под удивленным взором хранителей я подошел к постаменту ближе и наклонился над обломками меча. Как и следовало ожидать, металл был черен, слегка темнее того цвета, чем получились у меня подковы, но сходство явно было налицо. Я поднял один из обломков и посмотрел на скол. Увиденное заставило меня немного сменить свое ироническое настроение. Структура металла была отлична от всего, что я видел раньше, зерна его были настолько мелкими и такой странной формы, что я едва не проглядел еле видные светлые прожилки. Только повернув скол под определенным углом, я заметил, что весь металл пронизывают эти тонкие нити странной консистенции и цвета.

Недоуменно взглянув на короля, я положил осколок на место и вернулся к гномам.

– Следующий – меч короля Стратклайда, огненный Дирнуин, – продолжил Итак, ведя нас в следующую секцию. – Никогда не вредит друзьям владельца, зато заживо сжигает его врагов.

Тут уже у меня даже мысли о хмыканье не возникло, поскольку я собственными глазами видел то, чего попросту не могло быть. Лежавший на постаменте меч горел спокойным желтым пламенем, причем горело не только лезвие, но и рукоять.

– Для того чтобы иногда протирать ложе Дирнуина, нам приходится пользоваться стальной перчаткой самого Стратклайда. – Хранитель получал удовольствие от моего ошарашенного вида. – По-другому его не взять, он воспламеняет все, что к нему прикасается.

«Офигеть, – у меня не было других слов при виде такого явного нарушения всех основ физики и химии, – во что же это я влип?»

– Попробуй подойти ближе, – попросил меня Торгидор.

Оглядываясь на напряженные лица моих экскурсоводов, я осторожно приблизился к мечу, помня только что сказанные слова хранителя – сгореть заживо мне вовсе не хотелось.

Приблизившись к мечу, я заметил, как при моем приближении пламя на нем слегка дрогнуло, качнувшись в мою сторону, но тут же вернулось назад. Я осторожно протянул руку ладонью вперед, как будто хотел проверить температуру огня в кузнечном горне – руку не обожгло. Тогда я начал потихонечку вытягивать ее все дальше и дальше, пока не коснулся рукояти меча, пламя приветственно мигнуло, и я ощутил, что руке всего лишь немного тепло. Подняв и подержав меч на весу, я поразился его странному балансу, смещенному ближе к его центру. Обернувшись, чтобы спросить об этом гномов, я увидел, что они смотрят на пылающий меч в моей руке с каким-то религиозным восторгом.

– А почему баланс у него такой странный? Неудобно же ни рубить, ни фехтовать.

– По легенде, у короля правая рука была короче левой, поэтому он и попросил мастера сделать ему клинки с разным балансом, – хрипло, не отводя глаз от меча, произнес Итак. – К сожалению, левый меч не сохранился.

Положив меч на место, я с сожалением отошел от него, мне показалось, что пламя, по мере моего отдаления, начало опадать.

– Пойдемте дальше. – Хранитель глухо откашлялся, прочистив горло, и повел нас к следующему стенду, где демонстрировался железный молот с железной же рукоятью, но такой побитой и покореженной, что мой первый вопрос был именно о ней. – Мое любимое оружие, – с такой гордостью ответил хранитель, что мне стало стыдно за мое недавнее неверие и скепсис. – Клив-Солаш, молот легендарного короля Нуаду Серебряной Руки. Отразить его удар невозможно, а если его метнуть, то он после поражения противника всегда возвращается обратно к владельцу. А рукоять так помята потому, что иногда он все же попадал во врага не боевой частью.

– Клево! – восхитился я и уже без спросу полез к нему.

Довольно странно было чувствовать, что, несмотря на свой вид полноценной кувалды, молот оказался довольно легким, и я без особого труда поднял его. Поскольку кидать его в Зале было некуда, я, немного помахав им, с сожалением вернул на место, опять поймав взгляды переглянувшихся гномов.

– Круайдин, меч короля Кухулина, – прокомментировал хранитель, глаза которого после двух предыдущих экспериментов сияли чуть ли не ярче, чем музейные люстры. – Наши книги говорят, что он разговаривал и даже пел.

– А сейчас чего молчит? – поинтересовался я, беря темный клинок в руки.

– Потому что со всякими олухами, хватающими древнее Оружие грязными руками, меч разговаривать не будет! – от прогремевшего в тишине музейного зала хриплого, но звучного голоса и, в особенности, ощущения вдруг завибрировавшего в моей руке меча я вздрогнул и чуть было не уронил раритет на пол.