Андрей Фролов - Купе № 7

— Думаю, не меньше чем на час, — ответил Туманов, облизывая сухие губы.

— Вы знаете, может быть, это и глупо, — она уставилась на простенькие узоры ковровой дорожки, старательно не поднимая взгляда, — но я как-то странно волнуюсь… Это, конечно, чепуха и глупости, но когда вас увидела, сразу поняла, что вы проводницу не нашли, и как-то вмиг разволновалась… Как вы думаете, что-то случилось?

Странное дело, но, когда девушка заговорила о тревоге, напряжение самого Антона неожиданно начало спадать. Туманов ощутил какое-то подлое облегчение, вдруг осознав, что кто-то волнуется больше, чем он сам. Улыбнулся, стараясь, чтобы это выглядело уверенно.

— Я убежден, причин тревожиться нет, — заявил он. — Думаю, что самое неприятное, что могло произойти, это повторение сценки Альтова про поезд, к которому прицепили два девятых, кажется, вагона. Может, помните, там еще много раз невозмутимым голосом повторялась фраза: «В это время пассажиры второго девятого вагона…»?

— А я думала, что этот монолог Задорнов читал, — ответила она, и Антон вдруг понял, что попал в точку. Девушка подняла глаза и осторожно ответила на его улыбку. — Меня Лена зовут.

— Антон, — представился Туманов, чувствуя себя несколько неловко. — Предложил бы вам чаю или кофе, но проводница, наверное, решила, что это лишнее…

Улыбка Лены стала чуть шире и менее напряженной.

— Если что-то узнаете, не могли бы вы заглянуть ко мне и рассказать, на сколько мы задержимся? Я все равно не усну…

— Конечно, — воодушевленно кивнул Антон, запоздало осознав, что слишком явно демонстрирует свою симпатию к этой милой особе.

Постарался перевести дух и зачем-то уставился на картинку с черным человечком, лезущим в какой-то лаз. Картинка располагалась над окном напротив третьего купе, а сухая подсказка гласила, что данное окно — аварийный выход. Поясняющая табличка над окном красными буквами: «При аварии», а черными в следующей строке: «потянуть за ручку полностью выдернуть шнур». Именно так, без знаков препинания, сухо и сжато. Схематический человечек, спасающийся из вагона, невольно заставил Туманова вспомнить о детском рисунке, найденном на четырнадцатой полке. Он снова взглянул на девушку.

— А я никого не разбужу?

— Нет, я одна в купе.

— Конечно, если что-то узнаю — сразу расскажу.

Лена благодарно улыбнулась, вынимая из кармана телефон. Каждый жест девушки говорил о том, что предстоящий разговор будет непростым. Когда в жизни человека что-то идет вразрез с расписанием или старательно разработанными планами, хорошего настроения не жди.

Антон уже приготовился вернуться в свое купе, когда Лена замерла на пороге, опять поворачиваясь к нему.

— И связи нет, — с обидой в голосе поделилась она. — Как назло, да?

— У вас какой оператор? — Антон изо всех сил старался не показать, что рад этой заминке, дающей возможность перекинуться с Леной еще хоть парой слов.

— Желто-черный полосатик. А у вас?

— У меня моторно-тракторная… Может быть, ловит? Я сейчас уточню и, если да, дам позвонить.

Девушка не ответила, лишь благодарно кивнула.

Туманов юркнул в купе, подхватывая со стола мобильник. Поднес к лицу, не без радости рассматривая все пять «палок», сообщавших об устойчивом приеме. Но уже в следующую секунду «лесенка» сигнала побежала вниз, мгновенно сойдя на нет. Нахмурившись, Антон по привычке приподнял телефон над головой, но равнодушная надпись на экране «только SOS» так и не уступила место названию оператора.

— У вас тоже, да?

На этот раз Антон испугался не так сильно, но появление девушки за спиной чуть не заставило его уронить телефон. Лена стояла в дверях четвертого купе, понимающе покачивая головой.

— Все равно спасибо. Кстати, вы тоже один едете?

— А?.. Ах да, тоже один. Думаю, что с таким количеством пассажиров тут на каждого выделили целое купе.

— А можно, я с вами посижу? — неожиданно спросила она, тут же очаровательно смутившись. — Ну, то есть, конечно, если вы спать не собирались… Просто, общаясь в коридоре, можно перебудить всех, а я пока не узнаю, где мы, не усну… Ну, то есть я, конечно, могу и в своем посидеть, просто…

— Да нет, что вы, конечно, проходите. — Антон мысленно проклинал себя за неловкость, прозвучавшую в собственных словах. — Присаживайтесь. Я тоже не собирался спать, честное слово, — уже более уверенно соврал он, — так что давайте и правда поболтаем. Глядишь, услышим, как Алла Сергеевна вернулась…

— Кто?