Stashe - Кайорат

— Пилон, — прошептал я, — а если Чуи, правда, заложат нас? Выкинут из города и все. Умоют лапы.

— Не заложат, — также тихо ответил Пилон, — они хранители. Должны знать, если такая парочка как дракон и человек добьются своих целей, самих та Чуи ждет лишь краткая отсрочка и схожая с Хангелькадом участь. Начав разрушать, трудно остановится. Та Чуи укрыли нас и не пустили в город дракона. Чем не повод? Думаешь, надеются обменять свое спокойствие на наши жизни? Да, они трусоваты, я говорил. Им страшно, потому что Фамелькад их дом. Но радуга другое дело, она священна для большинства миров и существ. Оуи служит радуге, а лишь после городу, и понимает, чем обернется предательство. Осознает, что происходящее гораздо сложнее и хуже простого заговора или мелкого саботажа. Это угроза жителям миров радуги. Их жизням. Лучше думай, что за старинный способ перемещения могла иметь в виду Оуи. Вспоминай, что говорила фата и не терзай меня.

Я послушался. Дорога в тоннеле постоянно шла в гору, вверх. Мне казалось, та Чуи ведут нас к поверхности озера по тайной тропе. Спрашивать не решался, гадать расхотелось. В тоннеле стало сыро, в тусклом свете шаров стены влажно поблескивали. По их поверхности расползалась неприятная зеленоватая плесень, какие-то оранжевые водоросли и прочая гадость. Внизу чавкало, хлюпало, я брезгливо поджимал лапы, но деваться было некуда. Осирис и Ишутхэ шли плечо к плечу впереди меня. Тени от могучей фигуры волкодлака и жилистой Осириса метались по стенам. Ишутхэ возвышался над икубом головы на две, но они все же славно смотрелись вместе. Идущие в неизвестность уже не совсем враги, но еще точно не друзья.

Едва настроился на романтический лад, как Пилон быстро вернул меня на землю. Он чертыхался, задевая головой висящие водоросли, передергивал ушами, фыркал и скалился. Я думал о том, что тоннели и подземелья стали слишком часто попадаться на пути. Может драконы их любят, но мне они опротивели. Та Чуи спешно косолапили впереди нас, указывали дорогу. Несколько часов однообразного пути и впереди замаячило пятно света. Мы подошли к широкому отверстию входа, через которое попали в совершенно круглую комнату. Словно оказались внутри шара. Та Чуи бодро выстроились кругом, вежливо попросив нас перед этим стать посредине. Подняв лапки-руки, каждый начал топтаться вокруг своей оси, мерзко чирикая и щелкая. Визгливые звуки становились почти невыносимыми, потом затихали, и все начиналось заново. Двигались на удивление слаженно, но щелкали и чирикали вразнобой. Чем быстрее крутились та Чуи, тем громче становились издаваемые ими вопли. Теперь при каждом повороте они хлопали над головой ладошками. Я вдруг сообразил, что с помощью этого ритуала та Чуи перекидывались. Пальцы срастались, а ручки расплющивались, превращаясь в подобие рыбьих плавников или ласт. Нижние конечности почти не изменились, разве только ступни сильнее вытянулись, а перепонки между пальцами потемнели. Гребни оборотней поднимались и опускались в собственном ритме. Красивый танец перьев, создававших сложные разноцветные узоры, отвлек меня от визгливого скрипа голосов та Чуи. Мордочки оборотней вытянулись, покрылись черными перышками. Носы превратились в острые клювы, глаза уменьшились до блестящих, черных бусинок. Наблюдая за ними, я пропустил изменения в самой комнате. Шар уменьшился. Точнее от стен отошел слой, окутавший нас плотным туманом. Туман сгустился и стал похож на колышущуюся пленку, за которой едва проглядывали настоящие стены. Она еще немного съежилась в размерах, превратившись в подобие имеющего подвижные стены кокона. Достаточно свободного, впрочем, каждому из нас хватало пространства. Некие силы словно подвесили его в воздухе, точно посредине, мягко удерживая в одном положении. Кокон выглядел пористым, и я из любопытства пнул его лапой. Она пружинила от стенки. Все та Чуи одновременно хлопнули по ласте соседа и кокон дрогнул. Настоящие стены тоннеля медленно истаивали, как одна большая иллюзия. Внутрь хлынула вода, стремительно заполняя пространство за стенками кокона. Я тихо-тихо пискнул и увидел отражение своего ужаса в глазах Ишутхэ. Прошло несколько мгновений, но мы не упали, не были раздавлены и не утонули. Шар, внутри которого все висели, выдержал. Он медленно начал подниматься вверх, к поверхности. Мимо проплывали стаи прозрачных рыб, какие-водоросли, мелькали смутные силуэты. Мы неподвижно висели, удерживаемые магией. Меня замутило.