Иван Винцев - Сосуд для безумия

— Что такое Лент? — Возмутился Раверсаль. — Ты чего такой нелюдимый, хоть бы раз сходил со всеми. Тебя и так считают странным!

— Мне плевать. — Отмахнулся блондин. — Я спешу. — Развернувшись на месте, мальчишка отмахнулся от одноклассников, и бодрым шагом побрёл домой.

— Он вообще ни с кем не общается. — Пожал плечами Акари. — Я до четвёртого класса, его даже не замечал. И как его только угораздило подружиться с нами.

— Это всё дело рук Квина. Он Лента, почти силком к нам затащил. — Покосился на товарища Равер.

— Зря вы так. Он хоть и тихий, но не плохой чувак. — Буркнул Квин. — Ладно, пошли играть!

Лент же отделавшись от ребят, как можно быстрее поспешил домой. На самом деле, сестра вовсе не болела. Она сидела дома, дабы не показываться в школе, будучи с ног до головы, покрытой синяками, что оставил отец. Именно поэтому, Лент ежедневно, со всех ног мчался к дому, дабы в случае чего, вступиться за любимую сестру. Мальчик был рад, наконец найти друзей в школе. Он был счастлив в их компании, однако всё равно отказывался от прогулок с ними, поскольку не мог оставлять Кристину, один на один с отцом. Именно в тот самый день, он вернулся домой и застал обезумевшего отца, избивающим сестру на кухне. Именно в тот день, хрупкая психика ребёнка треснула по швам. Именно тогда, он набросился на отца и потерял глаз в неравном бою, когда здоровый мужик со всей дури шибанул мальчишку лицом об угол стола. И именно тогда, лёжа в луже собственно крови, мальчик поклялся защищать сестру ценой собственной жизни. С трудом поднявшись с пола Лент, нащупал кухонный нож на столе, и пока буйный отец вновь отыгрывался на Кристине, напал со спины.

Поглощённый, воспоминаниями о сестре, Лент даже не заметил, как из глаза потекли слёзы. Стоя на коленях напротив надгробия, он всё никак не мог поверить в её смерть. Время близилось к полдню, а улицы скрывал глубокий туман, создавая впечатление, что уже поздний вечер. Густой покров туч застилал небо, и землю орошал ледяной дождь, крупные капли которого грубо разбивались о сырую землю. Пару дней назад Кристину, Максима и Акари с пышной церемонией похоронили в соседних могилах, на военном кладбище. Юноша из-за дня в день, навещал места упокоения друзей, и напрочь отстранился от мира. Ежедневно, он лишь часами сидел, напротив надгробий. Каждый раз при взгляде на могильные плиты, лицо Лента принимало жалкий вид, однако в тот же момент в сердце юноши вспыхивало пламя ненависти. Ненависти к лучшему другу, которого даже не удосужились похоронить.

Вялым шагом Раверсаль шёл позади девушек, отрезая Кэшь, все пути к отступлению. Большая часть солдат тринадцатого подразделения, широким строем двигались через огромный коридор, в церемониальный зал совета. Трое паладинов с подавленным видом, плелись в конце шеренги, а возглавлял сей марш Тревор, облачённый в парадную форму.

— На кой чёрт меня сюда притащили? — Наконец заговорила Кэшь. Хоть слова и прозвучали в весьма агрессивной манере, но она впервые за долгое время, удосужилась поговорить с товарищами.

— Таковы правила. — Без энтузиазма проворчал Равер. — Ты не можешь, вечно сидеть в своей комнате. Всё-таки мы солдаты — птицы подневольные…

— Однако Лент отсутствует. — Покосилась на Раверсаля девушка.

— Его я заставить не в силах, а вот с тобой совладать вполне могу… — Рыкнул на девушку Равер.

— Ну так попробуй, совладай сейчас…

— Хватит собачиться! — Рявкнула Алиса. — Последние дни мы все на нервах! Если будете продолжать в том же духе, вскоре поубиваете друг друга!

Марширующая через коридор колона, неожиданно встала на месте, и спереди послышался пронзительный скрип, отворяющихся дверей церемониального зала. Как только врата окончательно распахнулись солдаты дружно зашли внутрь и разделив строй разошлись вдоль стен зала.

Перед паладинами предстало широкое овальное помещение в ярком белом освещении. Огромный церемониальный зал, обладал дивным интерьером. Вдоль стен помещения, возвышались изящные колоны, простирающиеся к бесконечному потолку, а меж ними находились высоченные расписанные витражи. Зал был, усеян белоснежными каменными трибунами, на которых стройными рядами выстроились командующие армией совета. Там же были и солдаты тринадцатого подразделения, что заняли места подле трибун, образовав широкий круг в центре зала.

Посреди помещения, на очищенном до зеркального блеска полу, заняв величественную позу, стоял советник Феликс. И вот, замыкающие строй паладины медленно прошли в зал, после чего массивные двери позади с треском принялись закрываться.