Антон Орлов: Искатели прошлого

Странные ощущения Залмана после этого не рассеялись. Наоборот, в душных и пестрых торговых залах он еще острее почувствовал присутствие нежелательного существа. Оно находилось где-то рядом, однако ничем себя не выдавало.

В "Изобилии-Никес" тоже была мастерская по ремонту бытовой техники, только Залман туда не пошел бы ни за какие коврижки. Придется ехать в другой конец Птичьего Стана — там, неподалеку от гаражей Трансматериковой компании, он вроде бы когда-то видел на одной из одетых в бетон пыльных улочек нужную вывеску.

Залман сгреб детали в сумку. И с чего ему взбрело в голову, что он сможет самостоятельно извлечь из кофемолки затупившийся нож и поставить взамен запасной? Он не способен к анализу и синтезу, ни умственно, ни на деле. Последствие Темной Весны, как и его амнезия.

Двор напоминал корзинку с цветами, до того был ухоженный и красивый. Несколько человек с ведрами и щетками мыли скамейки, урны и выложенные белой плиткой дорожки, другие опрыскивали водой розовые кусты. Дети и старушки куда-то поисчезали, как бывало всегда во время нашествия орды уборщиков.

Залман побрел к автостоянке, петляя по дворам, чтобы срезать путь. Здесь все было так себе, неразбериха деревьев и путаница веревок с бельем, никаких розариев и мраморных скамеек. Почему такой разительный контраст? Однажды он сказал об этом Сандре, та фыркнула и что-то объяснила, но он уже забыл ее ответ, как много чего забывал.

Женский голос повторял с умоляющей интонацией: "Барсик, Барсик, Барсик…" Когда Залман свернул в этот двор, пожилая особа в линялом халате с оборками прервала свои причитания и обрадовано окликнула:

— Здравствуйте, господин Ниртахо! Котик-то мой опять вон куда залез и вниз нейдет! Пожалуйста, снимите Барсика, это же для вас пять минут, а я вам завтра пирожков принесу…

Рыжий кот — едва заметное пятнышко — сидел на верхушке тополя, вымахавшего выше семиэтажных домов. Залман не мог отказать, если его о чем-нибудь по-хорошему просили. Поставив сумку на разбитые плитки дорожки, он вскарабкался наверх, отодрал котенка от дерева, сунул за пазуху и так же ловко спустился вниз. Все это заняло меньше пяти минут.

Всезнающая Сандра утверждала, что он родился и вырос в Лесу, на крохотном островке, затерянном посреди заболоченной чащобы, и жил там до девятнадцати лет, пока его и троих стариков не снял оттуда проходивший мимо караван Трансматериковой компании, и потом его сразу приняли в Трансматериковую следопытом. Возможно, так и было. Во всяком случае, компания регулярно выплачивала Залману Ниртахо небольшую пенсию — значит, когда-то он действительно там работал.

Котенок успел-таки полоснуть его по руке. Залман это заметил, когда сел за руль. Обрамленная пыльными тополями асфальтовая дорога шла под уклон, потом сделала крутой поворот — и вынесла машину прямо к супермаркету Никеса.

Прорезанный белыми лестницами склон обрыва был покрыт дерном, посаженные там цветы образовали на ярко-зеленом фоне две громадные буквы: АЯ — инициалы Александры Янари, Летней Властительницы Долгой Земли. Выше, над склоном, обшарпанным блекло-желтым миражом высился дом, в котором Залман жил.

Как всегда, в такой близости от "Изобилия-Никес" его охватило предчувствие катастрофы. И проскочить поскорее не удалось — на дороге затор. Одни подъезжают, другие отъезжают, да еще снуют пешеходы, и над этой толкотней разносится речевка, выкрикиваемая звонкими голосами:

Проснулся утром, поел, умылся,

Зарядку сделал, в книги зарылся…

Повествовательная интонация переходит в негодующе-вопросительную, почти грозную:

А фирме будет какой навар?

И после — отметая любые возражения, непреклонно и бодро:

Продай услугу, продай товар!

По словам Сандры, Никес метил ни больше, ни меньше, как в Осенние Властители, и загодя начал готовиться к предвыборной кампании. Расставленные повсюду щиты гласили, что "Изобилие-Никес" — магазин народный и семейный, а еще при нем работает школа юных менеджеров, где лучшие представители подрастающего поколения развивают в себе лидерские качества. Вот они-то, юные менеджеры, и декламировали хором кошмарные стишки, выстроившись в сквере возле магазина.

— Сандра, с этим можно что-нибудь сделать? — спросил однажды Залман. — Обложи Никеса налогами, ты ведь можешь!

— Не могу, — отрезала Сандра. — Для всего нужны законные основания. Лучше внимания не обращай.

От виршеплетства юных менеджеров Залмана коробило, однако навязчивое предчувствие катастрофы было связано вовсе не с этим.