Антон Орлов - Искатели прошлого

Потом Мерсмона опять вышибли из Танхалы. Эфру он забрал с собой, а эта стерва утащила с собой Дэниса. Мерсмон отступил в Кесуан — туда, где теперь Гиблая зона. Дальнейшее происходило не у меня на глазах, и подробностей я не знаю, но это был уже конец — и гражданской войны, и этой истории. Ты на некоторое время исчез, потом появился снова. Ты больше не был таким веселым, как раньше. Твердил, что Эфра погибла, и что они тебе за Эфру ответят, а когда пришла Вир, вы опять поругались, и на этот раз ты вышвырнул ее из дверей во двор — вот это мне понравилось! Очевидно, у Мерсмона наконец-то лопнуло терпение, и он казнил свою Весеннюю Королеву. Говорят, он после этого сильно переживал и страдал. Ты отправился в Кесуан накануне последний битвы, и чем все закончилось — я узнала только десять лет спустя, когда поступила на исторический факультет Кордейского университета.

Повсюду была неразбериха, люди постепенно приходили в себя после повальной амнезии, но у меня память осталась в порядке, и я раскопала, что хотела. Видимо, после того как Эфру казнили, Дэнис попытался сбежать из Кесуана. Мерсмон выслал за ним погоню, и он, спасаясь от кесу, сорвался со скалы в пропасть, с большой высоты, и разбился насмерть. Хорошо хоть, его не съели…

Сандра печально умолкла, потом продолжила:

— Его похоронили вполне пристойно: полукруглая колоннада из белого мрамора, на плите вместо религиозных символов высечен цветок, похожий на орхидею — такой же, как был у него на правой лопатке. Я думаю, это было последнее желание Эфры перед казнью, и Темный Властитель его исполнил. Могила самой Эфры выглядит скромнее, просто серый камень с ее именем. Я побывала там с нелегальной студенческой экспедицией и видела все это своими глазами. Тогда Гиблая зона еще не была таким гиблым местом, как сейчас, но все равно вернулось нас на треть меньше.

А ты целый долгий год провел в психиатрической лечебнице. Ты действительно вызвал Мерсмона на поединок, уже после гибели Эфры и Дэниса, и ты победил бы, если б он был обыкновенным человеком и дрался по правилам. Он одержал верх, но вместо того, чтобы добить тебя, сам оказал первую помощь. Вероятно, хотел устроить эффектную публичную казнь, да не успел — антимерсмонианская коалиция нанесла решающий удар. Тебя нашли в одной из тюремных камер, ты был избитый, израненный, но шел на поправку. Память тогда потеряли почти все, из-за какого-то пакостного магического оружия. Но с тобой произошло еще и другое — утрата прежней личности, ты стал таким, как сейчас. Мерсмон навел на тебя порчу, и за одно это его надо было прикончить, а не отпускать на покаяние, чтобы он продолжал жить и экспериментировать в Гиблой зоне. Вот этого я не понимаю, ни как человек, ни как более-менее здравомыслящий политик… А с платой за мое образование все просто: помнишь, я говорила, что выклянчивала у Дэниса драгоценности, которые дарила ему Эфра? Я обнаружила, когда подросла, что являюсь обладательницей не просто кучи красивых блестяшек, как я их называла, а ювелирных изделий, каждое из которых стоит целое состояние. Понемногу их продавала, деньги тратила на учебу и другие полезные вещи, я была девочка практичная.

Пока Сандра рассказывала, за окном стемнело. Коричневато-желтую комнату уютно освещала лампа под старым расписным абажуром. Залман знал, что завтра не сможет вспомнить все то, что сейчас услышал, останется только смутное представление о талом снеге, блеске драгоценных камней, окровавленных мордах кесу, каких-то странных и трагических связях между неизвестными людьми — а потом и оно исчезнет.

Сандра вытащила из складок расшитой жемчугом алой юбки плоскую янтарную коробочку с батарейкой внутри, сдвинула рычажок, и по квартире разнесся переливчатый звон. Скрипнула входная дверь, из темной прихожей выступил пожилой царедворец в малиновом костюме и длинном шуршащем плаще, дожидавшийся аудиенции на лестничной площадке.

— Что там с Ушлепом?

— Выманили его из города, моя Летняя госпожа. Подвезли на грузовичке бак со свежими помоями — и он за ним как миленький, как на привязи побежал… Все береговые ворота заперты, виновные будут наказаны.

— Ущерб?

— Не извольте беспокоиться, моя Летняя госпожа, ущерб незначительный.

Залман встал и отошел к окну: черное небо усеяно звездами, внизу светятся окна и фонари, и в ожерелье фонарей сияет стеклянный дворец "Изобилие-Никес". Сандра тоже говорила о каких-то страшных дворцах… но ее история уже начала размываться, словно плеснули водой на непросохший акварельный эскиз.