Мария Быкова - Gaudeamus igitur

Впрочем, госпожа Ламмерлэйк не казалась особенно разгневанной: глаза ее довольно блестели, а карман длинного кардигана, как я успела заметить, оттопыривала изнутри некая коробочка. Судя по очертаниям оттопыренного, коробочка как две капли воды походила на ту, которую я наполнила половинчатыми листками.

— Но с другой стороны… — задумчиво произнесла Эльвира, и глаза ее блеснули, — с другой стороны, запасы половинчатых листьев в Академии подошли к концу, а практикумы для старших курсов без них провести нельзя. Так что мы, пожалуй, сочтем, что вы просто действовали… мм… нетрадиционными методами. Принесшими, надо отметить, недюжинный результат. Этот цветок — штука капризная, за сеанс он обычно выдает листка по три.

— То есть мне к нему и завтра приходить?

— Нет, — мягко, но решительно отказалась Эльвира. — К этому цветку вы больше и подходить не станете. Я не желаю жертвовать столь ценным экземпляром! И передайте близнецам аунд Лиррен, чтобы они не вздумали последовать вашему примеру. Второе растение еще нежнее, оно такого может и не пережить… О боги, какое счастье, что вы выбрали себе именно этот отсек!

Я вздохнула. Нет, ну неужели ему так не понравился мой голос?!

Из теплицы я прямиком отправилась к себе в комнату. Полин там еще не было — наверное, девица сидела в библиотеке, — зато элементаль, полностью высунувшись из двери, парила у окна этаким полупрозрачным облачком. Я молча предъявила ей барабан, и флуктуация, не удивляясь, утащила его в пятое измерение. Наверное, ей уже все рассказали.

На завтра в принципе нужно было много чего готовить, но я не нашла в себе силы открыть тетрадь по бестиологии. Вместо этого я плюхнулась на кровать, щелчком подозвала к себе список кормильцев и стала искать по нему сегодняшнее число. Но я не успела еще его найти, как в дверь постучались, вежливо, но достаточно твердо.

— Заходи, дорогой, гостем будешь! — радостно отреагировала элементаль, прежде чем я успела вставить хоть слово.

На пороге стоял Валентин де Максвилль, некромант со второго курса и наше экономическое все, прозванное отдельными ехидными индивидуумами «Наш ответ Скупидонусу».

— Привет, — сдержанно сказало экономическое все, заходя внутрь. За ним в комнату влетела вышколенная флуктуация, крепко держащая в лапках обернутую бумагой корзину. Я невольно потянула носом: от корзины шел теплый запах еды. — Вот, — с прежней сдержанностью сказал Валентин, поискав глазами, куда бы поставить корзину. Флуктуация сообразила быстрее, и корзина аккуратно опустилась мне на кровать — я едва успела подпихнуть под донышко тетрадь по бестиологии. — Де Максвилли не забывают карточных долгов.

Это был бесспорный факт, банкиры из поколения в поколение, де Максвилли не забывали ни о долгах, ни о векселях, ни о кредитах. Сдается, у них в мозгах просто не было функции, которая отвечала бы за забывчивость. Впрочем, к Валентину я относилась довольно положительно, да и корзина была объемная, так что я радушно улыбнулась и указала ему на свободный стул:

— Садись, сейчас Полин придет, тогда пообедаем.

Де Максвилль помялся. Кажется, предложение пришлось ему по вкусу, но все же некромант качнул головой:

— Нет, Яльга. Жалко, но не могу. У меня еще дела…

— Ну если дела… — Я улыбнулась еще раз, пожав плечами, и Валентин улыбнулся в ответ. Я знала за собой эту особенность: мало кто мог не ответить мне улыбкой на улыбку.

Некромант ушел; над его плечом плыла флуктуация, по которой то и дело пробегали сполохи фамильных цветов дома де Максвиллей. Я подождала Полин, потом, не выдержав, сняла с корзины бумагу.

Валентин был не Хельги, способный ограничиться двумя булочками из соседней лавки. Еды в корзине имелось много, еда в корзине была хорошая, и мне, с моими скромными аппетитами, этого должно было хватить дня на два. У той игры, надо признать, были свои приятные стороны… Рассудив так, я достала эльфийский персик, взвесила его в ладони и осторожно надкусила, стараясь не очень измазаться соком.

Обед оказал на меня весьма положительное влияние: я наконец поняла, каким видом деятельности мне хочется заняться. Мне хотелось узнать, как все-таки работает заклинание против баньши, которому нас так и не обучила госпожа ле Бреттэн. Так что, дожевав кусочек колбасы — изумительной, кстати, колбасы гномийского производства, нарезанной порционными ломтиками и закатанной в тончайшую фольгу, — я подтянула к себе «Справочник» и деловито зашуршала страницами.