Анастасия Романчик: Любовь Вампира

В гуще темного леса охотники с трудом отыскали дом пропавшего верона. Они бы и не знали об его исчезновении, если бы вместе с ним не пропали люди, жившие на окраине. Народ перепуган, они просили разобраться, что произошло в ту злосчастную ночь, когда небо стало кровавым.

Верон жил обособленно, иногда выходил в город, чтобы набрать продуктов. Горожане хорошо его знали, но лишь немногие ведали его главную тайну, за что и поплатились. Люди просто пропали из своих домов и больше не вернулись, соседи же подняли тревогу.

Когда охотники равновесия нашли дом, то увидели, что часть стены снесло неизвестной силой, словно кто-то в ярости в нее прыгнул. Внутри небольшого деревянного здания разгром, повсюду валялись книги со следами от когтей. Стеллажи, столы, стулья и другая мебель опрокинута. Двери в спальню вырваны вместе с петлями, кровать разломана пополам. На подушке и на полу запекшаяся кровь, принадлежащая хозяйке дома, веронке — жене пропавшего. Заметны следы борьбы. Кем бы не были противники, просто так они ее не взяли. Она отчаянно сражалась.

Немногочисленные следы вели к порталу, на деревьях те же самые отметены от когтей. Верону явно пришлось спасаться бегством. Но кому же он досадил? Кому помешал, скрываясь в дремучем лесу?

Охотников полон дом, но они ничего серьезного не обнаружили, кроме энергии вампиров. Настоящие похитители успели замести следы. Орис беспокойно ходил из одной комнаты в другую. Хоть бы одна зацепка! Куда же пропал верон? Не мог же он испариться вместе с супругой!

— Капитан, — обратился к белому вампиру парень с темного отделения.

— Да.

— Нам только что доложили. Все миры веронов, кроме столицы закрыты… и… — он запнулся, что с ним с роду не бывало.

— Говори же.

— Дунгрог мертв и вся его семья перебита, в живых остался только его младший сын. Хранитель равновесия Диония тоже мертва.

— Убили хранительницу Размараля? — изумился Орис. — Что говорит королева драконов?

— Она ничего не говорит и не хочет разговаривать. Вы же знаете, что Диония была ее дочерью.

В дом влетает черноволосая девочка лет десяти, сносит всех кто встает на ее пути. Ребенка ловит Орис и обнимает.

— Где он? Где он? — кричит, давясь слезами.

— Аркалия, прекрати. Как только мы его найдем, тебе сразу сообщат, возвращайся на базу.

— Папа, скажи, его убили? Да? Кто?

— Мы ничего не знаем, сейчас у веронов сложное время, нам некогда заниматься твоим другом. Скорее всего, он жив, просто ему пришлось срочно уходить.

— Папа, он почернел, — протягивает черный полумесяц бывший некогда серебристым. — Нрол сказал, что если с ним что-то случится, металл изменит цвет. Папа, он мертв!

Орис не знал, как успокоить дочь и гладил ее по волосам. Вампир застыл, когда в дом зашел он.Охотники изумленно расступились, пропуская его.

— Верона убили, — говорит, — девочка права.

— Я сожалею, что ваша сестра погибла…

— Орис, — перебивает, — вы не могли бы выйти? Я хочу поговорить с вашей дочерью наедине.

Охотник беспрекословно подчинился, вместе с ним вышли и другие. В комнате осталась перепуганная заплаканная девочка.

— Я…

— Тсс иди сюда, — прижимает ребенка к себе, девочка сразу успокаивается, чувствуя огромную умиротворяющую силу. — Запомни то, что я тебе сегодня скажу. Сегодняшний день ты должна помнить всю свою жизнь.

— Он умер, — вновь захныкала, перебирая необычно желтые волосы.

— Да, твой друг умер, но ты должна помнить, что ему удалось сделать. Он совершил подвиг, сумел вырваться. И, несмотря на то, что верон мертв, он победил. Помни о нем.

— Я буду помнить.

— Останови своего отца.

— Но мой отец…

— Ты поймешь, а сейчас ты должна просто помнить…

— Помнить…

Черноволосая девушка на старой скамейке вздрагивает и отбрасывает в сторону потухшую сигарету. Нервы разыгрались, совсем покоя нет. Она достает из кармана пачку и зубами вытаскивает очередную палочку с никотином. Зажигает и нервно курит, прищурив глаза, забросив ногу на ногу.

В многоэтажном доме, возле которого сидела девушка, шел ремонт. Его мобильно утепляли и потому облепили пенопластом. Местами еще видны старые стены со следами облупившейся краски неизвестного цвета. С противоположной стороны дома находилась небольшая автостоянка, заполненная наполовину дорогими иномарками и машинами проще на вид. А дальше шла детская площадка, но ее назвать детской разве что с трудом можно. В «живых» осталась только горка с прогнившим дном, да песочница, облюбованная дворовыми кошками. Жильцы дома давно жаловались, но их жалобы пока не доходили до адресата, потому гулять приходилось в другом месте.