Питтакус Лор - Я - четвертый

— Беги! — кричит Генри и сразу разряжает в чудовище все патроны. Никакого эффекта. Оно наклоняется вперед и издает такой рев, что на мне колышется одежда. Ко мне протягивается рука и хватает меня, делая невидимым. Чудовище нападает, двигаясь прямо на Генри, и меня охватывает ужас при мысли о том, что оно может с ним сделать.

— Нет! — кричу я. — К Генри, иди к Генри!

Я выкручиваюсь от Шестой, хватаю ее и отталкиваю от себя. Меня теперь видно, она же остается невидимой. Чудовище надвигается на Генри, который стоит спокойно и смотрит, как оно приближается. Нет патронов. Нет вариантов.

— К нему! — снова кричу я. — К нему, Шестая!

— Беги в лес! — кричит она в ответ.

Мне остается только смотреть. Чудовище возвышается над Генри, и в нем, должно быть, десять, может, двенадцать метров роста. Оно ревет, в глазах ярость. Его мощный огромный кулак взвивается высоко вверх, так высоко, что крушит перекрытие и крышу спортзала. А потом он падает вниз так быстро, что сливается в полосу, как крутящиеся лопасти вентилятора. Я в ужасе кричу, понимая, что Генри сейчас будет раздавлен. Я не могу отвести взгляд, Генри кажется таким маленьким с висящим на боку ружьем. За долю секунды до того, как кулак касается его, Генри исчезает. Кулак обрушивается на пол спортзала, разбивая его в щепки. От сотрясения я отлетаю метров на шесть к трибунам. Чудовище оборачивается ко мне, закрывая собой место, где только что стоял Генри.

— Генри! — кричу я. Чудовище ревет так, что глушит любой ответ, если он и был. Оно делает один шаг ко мне. В лес, сказала Шестая. Беги в лес. Я встаю и изо всех сил бегу в конец спортзала, куда только что вломилось чудовище. Я оборачиваюсь, чтобы увидеть, преследует ли оно меня. Нет. Возможно, Шестая что-то сделала, чтобы отвлечь его внимание. Все, что я знаю, так это то, что я сейчас сам по себе, один.

Я перепрыгиваю через кучу щебня и со всех ног бегу от школы в сторону леса. Вокруг меня, как духи зла, роятся тени. Я знаю, что смогу от них оторваться. Чудовище ревет, и я слышу, как рушится еще одна стена. Я добегаю до деревьев, и кажется, что тени отстали. Я останавливаюсь и прислушиваюсь. Деревья покачиваются под легким ветром. Здесь есть ветер! Я вырвался из-под купола, который создали могадорцы. Что-то теплое скапливается у меня за поясом. Это открылась рана, которую я получил в доме у Марка.

С того места, где я стою, силуэт школы кажется размытым. Спортзала больше нет, на его месте груда кирпичей. Тень чудовища возвышается над развалинами столовой. Почему оно не погналось за мной? И где второе чудовище, которое мы все слышали? Кулак чудовища снова опускается, разрушена еще одна комната. Где-то там Марк и Сара. Это я велел им возвращаться и теперь понимаю, как это было глупо. Я не предполагал, что чудовище станет разрушать школу, зная, что меня там нет. Я должен что-то сделать, чтобы чудовище убралось оттуда. Я глубоко вдыхаю, чтобы собраться с силами, и в тот момент, когда я делаю первый шаг, что-то сильно бьет меня по затылку. Я падаю лицом в грязь. Я трогаю место, куда был нанесен удар, и моя рука оказывается в крови, она капает с кончиков моих пальцев. Я оборачиваюсь и сначала ничего не вижу, но потом он выходит из тени и ухмыляется.

Солдат. Так вот как они выглядят. Выше скаутов — два с лишним, может, два с половиной метра ростом, под истрепанной черной хламидой проступают рельефные мускулы. По всей длине рук — большие вздувшиеся вены. Черные ботинки. Голова не покрыта, волосы спадают на плечи. Та же бледная восковая кожа, что и у скаутов. Самоуверенная усмешка, усмешка окончательного приговора. В одной руке у него меч. Длинный и сверкающий, сделанный из металла, который я никогда не видел ни на Земле, ни в моих воспоминаниях о Лориен, он пульсирует и от этого кажется живым.

Я начинаю отползать, кровь капает мне на шею. Чудовище в школе испускает новый рык, я хватаюсь за нижние ветки ближайшего дерева и поднимаюсь. Солдат в трех метрах от меня. Я сжимаю обе ладони в кулаки. Он небрежно направляет меч в мою сторону, и что-то выходит из его острия, что-то похожее на маленький нож. Я смотрю, как нож описывает дугу, оставляя за собой легкий след, словно дым за самолетом. Это какой-то колдовской свет, я не могу оторвать от него взгляд.

Яркая вспышка света все поглощает, мир обращается в беззвучную пустоту. Никаких стен. Никаких звуков. Ни пола, ни потолка. Очень медленно возвращаются очертания окружающих предметов, деревья стоят, словно древние статуи, нашептывающие о мире, который когда-то существовал в другом пространстве, где сейчас живут только тени.