Эйв Дэвидсон: Феникс и зеркало

Корнелия стояла спокойно, словно одна из статуй, изображавших ее предков, одна из статуй в нише комнаты…

— Предположим, что так и было, — продолжил Вергилий, и никто не пошевелился, никто не сделал попытки помешать ему. — Тогда, в поисках объяснения, нам следует составить гипотезу… нам придется заглянуть в прошлое, и прошу прощения, госпожа и девушки, если это нарушит мир и спокойствие в вашем доме и душах. Корнелия была дочерью Амадео, предыдущего дожа Неаполя. У того не было сыновей, даже незаконнорожденных. Зато у него была еще одна дочь — от служанки, и дочь эта — сводная сестра Корнелии — отправилась с нею в Каре. Там, к своему несчастью, приглянулась влюбчивому Винделициану. Мужу Корнелии. И родила от него дочь, названную Филлис.

Корнелия не шелохнулась.

— Так что эта девочка оказалась наполовину сестрой Лауры, у них был один и тот же отец, кроме того, она была дочерью сводной сестры Корнелии, у них был один дед, словом, они — двойные кузины. И неудивительно, что девочки оказались настолько похожими, и сходство их с годами лишь возрастало. Неудивительно и то, что Филлис сделалась служанкой Лауры, что не помешало им расти подругами, меняться друг с дружкой одеждами и драгоценностями, хотя, конечно же, у Лауры их было куда больше… Возможно, та самая медная брошка была предметом их игр, и они передавали ее все время друг другу. Никто не знал о соглашении между женщиной и Фениксом — о любви, о страсти, о троне. Договор этот долгие годы был источником счастья, силы и надежды, однако же срок его подошел куда раньше, чем предполагалось. Наступала расплата. Однако учтем, что женщина Феникса обладала невероятными силами. Она оказалась способной оградить себя от него… но страх и отчаяние все равно не покидали ее. Более того, эта женщина находилась в постоянном беспокойстве за свою дочь: Феникс сказал, что она может заменить ему мать. Что ей оставалось? Что могла она предпринять? Предположим, сударыня, что вы и есть та самая женщина. Что бы сделали вы на ее месте? Зачем, например, та женщина отправилась из Карса, взяв свою дочку под видом служанки? Зачем Филлис заставили поверить в то, что она и есть Лаура? Зачем вызывали ее впоследствии в Неаполь, да так, что об этом прознал Феникс, который и использовал момент, похитив ее по дороге? Очень просто. Теперь любимый-ненавистный любовник и ненавистно-любимая служанка воссоединились на погребальном костре, но поскольку это была вовсе не ее дочь, то девушку постигла бы там просто мучительная смерть. Никакого мистического союза. Откуда женщине было знать, что троглодиты перебьют слуг Феникса, а Старый Отшельник, в свой черед, отобьет девушку у них? Откуда было знать, что циклоп настолько ненавидит Феникса, что тот и шагу ступить не смеет на порог его замка? Но когда Феникс в облике обыкновенного финикийца появился в Неаполе, стало ясно, что произошло что-то непредвиденное. Феникс приехал, ходил повсюду, был в отчаянии. Если моя гипотеза верна, госпожа, то ваше неистовое желание обладать зерцалом объяснялось не тем, что вы надеялись увидеть лже-Лауру живой и невредимой, а прямо наоборот, вы надеялись не увидеть ее вовсе. Вы боялись именно того, что с ней все в порядке и мистического перерождения по какой-то причине не произошло…

— Это ложь, — произнесла Корнелия.

— А я думаю, что нет. Впервые я увидел Лауру на вашей вилле. Помните, в тот самый день? Она играла роль служанки, в руках у нее была вышивка, а что она вышивала? Рисунок был копией печатки с вашего кольца, которое… как я увидел после — копия кольца Огненного Человека и изображает феникса-сижанта на погребальном костре. А когда мы пришли к вам в следующий раз, то девушку увидел Клеменс, опознавший ее по миниатюре, которую столь пылко демонстрировал нам дож Тауро.

Губы Корнелии дрожали, лицо потемнело, тень отчаяния легла на него. Затем она вскинула голову, и в глазах ее мелькнула надежда:

— А если я признаю, что все это правда, ты поможешь мне? — Все равно к надежде примешивался страх, голос ее дрожал. — Вы защитите меня? Нет, я не боюсь потерять свою жизнь, поскольку что ее радости в сравнении с жизнью в обители Блаженных, и я сделала бы для него все-все, кроме одного. Я не желаю исчезнуть навеки, раствориться в его всепоглощающей личности. Потому что — вы ведь знаете? — потому что источник бессмертия Феникса именно в этом: он пожирает женщину, он поглощает ее, он становится ОН плюс ОНА, и ОНА навеки пропадает, полностью, насовсем, и лишь ОН возрождается. ОНА отдала себя ему и… исчезает навеки. Вы знаете? А я узнала лишь потом.