Алексей Бессонов - Корпорация «Феникс»

– Что угодно мог себе представить, – вздохнул он. – Но чтобы такое…

– Знаешь, – почесался я, когда лифт остановился на первом этаже, и мы вышли в сверкающий серым искусственным мрамором холл, – а поехали к Пулярскому.

– Ты думаешь?..

– Ну, выгнать он меня не выгонит – так зато, может, расскажет что-нибудь интересное. Стасик обычно знает больше других – не забыл?

Мы вышли на проспект. Я остановился, повернул голову и с презрением посмотрел на белое – опять! – пятиэтажное здание страховой компании. Эту компанию нам навязали банкиры, у которых мы кредитовались на предмет создания корпорации, и отказаться мы по условиям соглашения не могли. Будь оно все проклято! Столько надежд, столько трудов – и все теперь пошло прахом: больше нет у нас ровным счетом ничего, кроме громадных долгов, расплачиваться по которым придется, пожалуй, до самого гроба. Есть кое-как отремонтированный «Гермес», да плюс отчаяние, поджидающее за ближайшим поворотом…

Перси поднял руку, и рядом с нами затормозил старый рыдван, украшенный шашечками на передних дверях.

– Симонвилль, – сказал Перси водителю, седому индусу с длинными тонкими косичками, в которые были заплетены десятки ярких стеклянных бусин.

Водила согласно кивнул, и мы погрузились в отделанный дешевым красным велюром салон. Увидев аж три фигурки бога Ганеши, подвешенные, на манер бахромы, под лобовым стеклом, я горько усмехнулся. Живет человек!.. нам бы так.

До обеда было еще далеко, так что пробок в Кэттитауне не было, и уже через десять минут такси остановилось возле неприметного серого здания в припортовом Симонвилле. Перси сунул водителю купюру, выбрался на воздух и потянулся. Пока мы ехали, ветер разогнал тучи, и теперь над огромным мегаполисом сияло веселое теплое солнце – всюду, куда ни поверни голову, ровно светилось ослепительное голубое небо без единого облачка.

– А кажись, дело к добру? – улыбнулся Персиваль, когда я вылез из машины.

– Черт его знает, – солнышко обрадовало и меня, но думать об этом я не хотел. – Пойдем, пожалуй.

Пулярскому мы позвонили еще на выходе из банка, поэтому здоровенный лысый охранник, дежуривший на входе в офис, встретил нас дружелюбным кивком:

– Шеф уже ждет вас, ребята.

Мы поднялись по старой серой лестнице на второй этаж, повернули направо, и я крутнул ручку пухлой, обтянутой черным дермантином двери.

Стасик Пулярский стоял на обвитом виноградом балконе, который выходил в тесный двор, уставленный различным автохламом, и говорил по телефону. Увидев нас, он замахал рукой, приглашая садиться. Мы с Перси послушно погрузились в старинные кожаные кресла – Стас тем временем закончил беседу и вернулся в свой кабинет.

– Знаю про ваши беды, – сообщил он, по очереди протягивая нам руку, – уже все только про вас и говорят. И страховщики через жопу, да? Та я знал заранее… Коньячку, может?

Не дожидаясь ответа, Пулярский залез в древний буфет с наборными стеклами в дверцах и вытащил бутылку пятизвездочного. Следом на журнальном столике появились стопки из толстого зеленоватого стекла и вазочка с шоколадными конфетами.

– Давайте за встречу, пацаны… Оно в жизни всякое бывает…

– Бывает, – горестно кивнул Перси, осматривая со стопкой в руке Стасиков кабинет.

Пулярский предпочитал жить и работать в том же стиле, что и его древние одесские предки. На полу огромного квадратного кабинета лежал ворсистый темно-красный ковер, вдоль стен стояли застекленные книжные шкафы, набитые юридической литературой, а его письменный стол с двумя массивными тумбами лишь чуть уступал по размерам бильярдному. Довершала прелесть интерьера аляповатая хрустальная люстра под потолком: но мне лично здесь всегда было уютно, в отличие от стерильных белых офисов банкиров и тех же страховщиков.

– Ну, что я имею вам сказать, – начал Стасик, заедая коньяк конфеткой, – тут никто ничего предугадать не мог. Дело было чистое, это я сейчас уже говорю точно. Агент тот удрал, и никто его, я боюсь, не найдет. У меня только есть одни такие подозрения: на кого вас вытащили: на Такера или на Петьку?

– На какого Петьку? – удивился Перси Пиккерт. – На этого, что ли… Пьетро Фугассо?

– Да какой там он Фугассо, – отмахнулся Пулярский. – Петька он, Фурманов, служил адъютантом в Арбатском военном округе, потом поперли его, да он лицензию Охотника купил и чудит уже года три. Знаете, сколько он за голову Такера получил? Вам столько за пол-жизни не заработать.